Зима. Так просто ходить по воде
В северных наших широтах.
Южнее – сложнее, но ходят везде,
Поодиночке и в ротах.
Я думал, глаза мои больше ничьи,
И видеть бы им иное,
Но вижу всё то же, и хоть кричи,
Или ходи в запои.
Я помню, что чувства рождают звук,
А мысль рождает слово,
А тело – посредник из губ и рук,
И я не искал иного.
Но я повзрослел, или то не я?
И бытом оброс, как днище
У трансокеанского корабля,
Что в море годами рыщет.
Водоизмещение уж не то,
Вина поглощенье – тоже,
Поможет ли кто-нибудь?
Нет, никто, а был бы я чуть моложе.
Хотя не жалею, о чём жалеть,
Корабль – порожденье суши.
В морях потеплее успел б истлеть,
А так только пояс уже.
Но без кренгования мне никак,
Уж парусность на пределе,
Четыре узла – черепаший шаг,
Почти как сидеть на мели.
Уже не иду, а плыву, как пень,
Питаюсь одним изюмом,
Ну что ж, буду плыть, пока плыть не лень,
Ведь крысы пока по трюмам.
А что может быть? Ну, сгниёт бизань,
Пусть лучше сгниёт грот-мачта.
Ах, где же вы, Новгород и Казань,
Москва – вот наш главный мачо.
Без моря, но порт аж пяти морей,
Встречали там килевого?
Зимою по Яузе бег саней
До Охты проймёт любого.
Зима. Так просто ходить по воде
В северных наших широтах.
Южнее – сложнее, но ходят везде,
Поодиночке и в ротах.