гипотеза №3:
несимпатичная поэма
(про ёджика)
включил тв. о*****ю.
футбол. опять договорняк.
на кухне дохнет мой коньяк,
а я за ним не успеваю.
на скучном северном болоте
я достигаю тридцати.
меня уже тошнит почти
от моего же слова «против».
всё как всегда. без обострений.
река несёт меня на мель,
где неба тоненькая щель,
убогость общества растений,
где также счастье в новостях
и бесконечные аншлаги.
всё только лозунги да флаги,
да буги-вуги на костях.
и на повышенных тонах
начальник, богом обделённый,
в работу, дурачок, влюблённый.
как неудавшийся монарх,
трясёт башкой, слюною брызжет
и на пониженных тонах
он мною будет послан нах,
где наконец покой изыщет.
всё снова тупо повторится,
всё, как заштатный день сурка.
и снова соскользнёт с курка.
бухой сосед заматерится,
не успокоившись «ничьёй»
в нелёгком дерби с алкоголем,
и поплывёт привычным кролем
за распиаренной мочой.
наутро сдохнет. я останусь.
смотреть как сутенёр-апрель
ссылает девочек в бордель,
как ветер надувает парус
изобретённых бригантин.
достала неизбежность круга.
весну, любовь, бухло и друга,
я б всех закрыл на карантин.
я б теле-радио-проекты
извёл, как вредный элемент,
раздал бы на отстрел патент
всех дураков столичной секты.
я б запретил смешную пошлость -
её достаточно и так.
надел бы твидовый пиджак
и демонстрировал бы взрослость.
но не могу. ребёнком быть -
моя дурацкая привычка.
себя условностями пичкать
не получается. забыть!
на всё забить! И с высока
смотреть на грустное болото
и на стихи, и на работу,
и на бутулку коньяка!