Я не могу бежать в воде,
Но путь проложен кем-то свыше.
И поздно спорить, коль уж вышел,
Ты к этой стартовой черте.
И я бегу,
бегу,
бегу,
Я вязну в дне, хлебаю воду,
А мне кричат: – Прибавь-ка ходу!
Те, что стоят на берегу.
Там, среди шелеста бумаг
Оркестра гром и речи, речи…
А между тем, теченье резче,
А между тем, короче шаг.
Бежать в воде – великий труд,
И вот уж кто-то жмется к мели.
Другие усомнились в цели
И по течению плывут.
Но мы бежим.
Должны бежать.
И пусть усталость сводит лица,
Еще страшней остановиться
И быть отброшенными вспять.
Как этот бег похож на крик,
Как он выматывает душу.
Ах, нам бы выбраться на сушу,
И напрямик,
И напрямик…
Мы добежим, растратив гнев.
Мы добредем в изнеможении,
Опустошенные течением
И лет на десять постарев.
Послы разбуженных низов,
Гонцы в пределы жизни лучшей,
Мы добежим
И не получим
Ни похвалы, и ни призов.
И обозреем, с ног валясь,
Безлюдье, хлам, гнилые доски,
И ленты финишной полоски,
Усердно втоптанные в грязь.