Боясь вожделенной опалы,
Любуясь упряжкой цветов,
Иссушим, мой тяжкий, бокалы,
До горечи горестных ртов
За взгляд твой: он близок и светел,
За то, что ушло и сбылось,
За то, что -- увы! – в этом свете
У нас никого не нашлось.
А это манящее «кроме»
Забудется. Миром храним,
Ты примешь и спрячешь укромно
Во имя спасения дым.
Родник твоих светлых исканий
И дважды наполнить смогу!
Других же, кричащих и ранних,
От жажды не уберегу.