Я видела сердцем горе,
но, может быть, не в лицо,
раз есть во мне свет и море,
скользящих дорог кольцо.
Храню две медали брата,
он выпил весь жар огня.
В постели душной палаты
холодная простыня
вдавила все пули в тело.
Казалось, что это сон.
Ведь смерть рисовала мелом
на стенах застывший стон.
И хлеба из жизни чёрствой
хватил он за белый край,
землею отпущен мёрзлой
и небом - в озябший рай.
С незримого мира путы
сорвать бы, ведь он велик.
И мудрость сложить в минуты,
чтоб вымолить жизни миг.