Стало как-то мелко всё и неважно.
Я смотрю на пламя в голландской печке,
Чувствуя — насколько же я бумажна,
Как шуршит надорванное сердечко.
Я смотрю на пламя заворожённо —
Как в его ладонях и ласках сытых
Корчится душа моя обнажённо
И чернеет, съёжившись от обиды.
Но при этом знаю я, как ни странно,
Что жива, хотя и сгорела в злости.
Ем и сплю, потом принимаю ванну,
Иногда хожу по привычке в гости,
Хоть и это до смерти надоело.
Помнишь, ты когда-то мне жутко верил?
И сейчас поверь — я давно сгорела,
Ты же сам мой пепел по ветру веял.