Шел в атаку. Вроде, по привычке.
В сердце – пуля. Ну, не в сердце, вру.
А куда-то ниже, как обычно.
В общем, был я ранен поутру.
В поле повалился бедный воин.
От таких ранений я отвык.
Застрелюсь. Где мой винтарь? Не понял?
У меня остался только штык.
Я штыком туда-сюда, но мимо
Сердца. Да куда же я попал?
Снова ниже. Надо оглядеться.
Мило! Тут сознанье потерял.
Было страшно, я от вас не скрою.
Но сдаваться не хотел врагу.
Оказался враг сильнее втрое.
Я теперь брыкаться не могу.
Вот, сижу в застенке, в заключеньи.
Ближе к стенке сдвинуться хочу.
Но враги пытают, извращенцы!
Поперек кровати. Я молчу.
Не скажу! Не сдам своих секретов!
Родина, прощай! Врагам – позор!
Штык мой, штык, ну что же это?
Где конвенции? И где оно ООН?
По закону, да и по приличьям.
Больше трех раз в день нельзя пытать.
Прекратите это! Прекратите!
Скажем ненавистным палачам.
Пусть пытают! Пусть мне тяжко очень.
Мой секрет вовек им не добыть.
Штык не сломлен! Только, между прочим,
Пленных полагается кормить!