Присяга

Я стоял на крепостной стене и смотрел, как вставало солнце над старым замком. Я видел это уже тысячи раз, но сегодня оно мне казалось каким-то красным и сердитым. Мне не хотелось думать, что я больше не смогу любоваться восходом. И, не смотря на слова вчерашнего гонца, я не мог поверить, что кто-то сможет захватить наш замок. Мы уже видели немало осад, и сами осаждали чужие замки. И, глядя на старую стену, я верил, что она не подведёт нас. Нас и Барона.

Я служил Барону с самого детства. Дед рассказывал мне, что отец Барона растратил на пиры всё золото и проиграл в кости большую часть своих родовых земель, и его сын, желая вернуть утраченное, начал воевать со всеми соседями сразу. Вернув за несколько лет утраченные земли, он не ограничился этим, и продолжил войну. И его армия, прекрасно подготовленная и обученная за годы боёв, не потерпев ни одного поражения, водрузила наш флаг над крепостью злейшего врага Барона, Графа Мириуса...

Я обходил стену, глядя на древние камни так, будто видел их впервые и хотел их запомнить на всю жизнь. Эти камни видели много поколений воинов, их были тараном и крушили катапультами, но они устояли, выдержали все удары, что обрушили на них люди, и, грозные и молчаливые, грелись сейчас под утренним солнцем, не зная о том, что сегодня их ожидает. Я знал. Но верил в непобедимость нашего Барона.

После победы Барон заключил мир со всеми соседями. Король был недоволен его поступками, но, получив в дар немалую часть золота Графа, признал его владельцем графского замка. А Барон начал отстраивать разрушенные войной города… Слава о нем птицей разлеталась по королевству, люди шли к нему, и через несколько лет он стал одним из самых известных правителей в нашем королевстве.

Я обходил по периметру стену, вспоминая рассказы деда. Положение оруженосца Барона позволяло мне шляться без дела на этой стене, когда прочие воины готовили своё оружие к предстоящей битве. В прошлом году я стоял бы сейчас позади Барона и помогал ему одевать его тяжёлый доспех. Но после того злосчастного похода он даже ходить не мог самостоятельно. Я до сих пор винил себя за то, что не успел прикрыть собой Барона. Будь он сейчас здоров, никто не посмел бы сейчас нападать на его замок!

Это произошло во время войны в болотах, куда нас загнал королевский приказ. Маленькие и юркие, как ящерицы, болотные люди не желали платить дань королю и тот направил Барона их усмирять. Мы голодали, проваливались в трясины, тонули, гибли от дротиков и ядовитых стрел... И однажды такая стрела умудрилась найти щель в доспехе Барона. Лучника поймали и тут же разрубили на куски, но Барон, лучший боец королевства, стал слабым калекой. Чтобы остановить страшный яд, он приказал отрубить себе ногу, и этим спас себе жизнь. Также он спас казну короля, взяв в плен местного вождя, после чего дань королю начала поступать более-менее исправно. Но с тех пор он все время болел, и лежал в своих покоях, почти не вставая...

Рувен! Руве-ен! – раздался громкий крик. Я добежал до ближайшей лестницы и быстро спустился вниз. “Барон зовёт тебя” – сообщил высокий и тощий, словно палка, воин. “Ещё гонец?”- удивился я. “Нет, больше никто не приезжал”- немного сердито ответил тот. Я понимал, почему он так сердит – я, как оруженосец Барона, имею неплохие шансы остаться в живых, при любом исходе предстоящего боя, когда он, простой воин, мог легко расстаться с жизнью. А новости, принесённые вчера гонцом, были ужасны.

Барон собрал всех у себя в замке, велев прийти даже простым пастухам и земледельцам. Как только все собрались, я прикатил его трон в зал. “Гонец сообщил, что к нашему замку движется Граф Мириус со своей армией”- прогудел Барон. “Так убьём его! Вперёд!”- загудели люди. “Его поддерживает король, и подчиняясь королевской воле, все знатные люди королевства направили сюда своих лучших воинов” – мощный бас Барона сразу остановил гул. Все замерли, понимая, что против короля им не устоять. “Я не собираюсь сдаваться в плен” – продолжил Барон, - “и умру здесь, в своей башне. Но я не могу требовать от вас того же. Я освобождаю вас всех от присяги и разрешаю покинуть меня. Все, кто решат уйти, должны сделать это сегодня. Завтра враг будет уже здесь.” Я стоял рядом с Бароном, и не мог поверить этому. Барон верно служил королю уже почти двадцать лет, и не совершал ничего такого, за что король мог на него разгневаться. За что? Я понимал Графа Мириуса, лишившегося в юности родового замка, и скитавшемуся по задворкам столицы. Однажды он вызывал Барона на поединок, и его спасала от смерти лишь воля короля... А в зале плакали люди, не желая покидать своего правителя. “Мы умрём вместе с тобой, повелитель!” – воскликнул один из воинов. И тут же раздался дружный рёв – “Мы умрём, но не изменим тебе!“. Барон был растроган, я же восхищался им. Ни одного правителя не любили ещё так горячо, как нашего. И, надо сказать, он этого заслужил.

Я бегом поднялся по лестнице, и прошёл в его покои. Старый слуга раскрыл передо мной дверь, и я почтительно встал на одно колено перед постелью господина. “Встань, Рувен, я же говорил тебе”- мягко произнес Барон. Да, он часто говорил мне, что не нужно падать перед ним на колени, но не мог же я, простой крестьянин, возведённый милостью Барона в оруженосцы, общаться с ним на равных! Впрочем, я нашёл неплохой компромисс между этикетом и волей Барона – я вставал на одно колено, а не на оба… “Вчера я освободил от присяги всех, но забыл про тебя”- продолжил Барон, после того, как я сел на скамеечку рядом с кроватью. – “Я забыл про тебя, самого преданного из моих слуг.“ “Господин!”- я вскочил, словно сел на пчелу. “Успокойся и выслушай ”- остановил меня Барон. “Ты был больше чем оруженосцем, ты был моим другом все эти годы. Ты бывал со мной в столице, на королевском приёме, ты умеешь читать и писать, ты ловок и умён, и… я не хочу, чтобы ты умер за меня.” Барон жестом остановил готовый вот-вот вырваться поток негодования. “Я уже стар и прожил долгую жизнь, я помню ещё твоего деда, а ты так молод… Ты легко найдешь себе нового господина, станешь писарем на службе у короля, я дам тебе золота, и ты проживёшь счастливую жизнь…” “Не надо мне такого счастья”-я ответил возмущённо. “Ты и так подарил мне лучшие годы своей жизни”-тихо произнёс Барон, -“я не хочу взять у тебя всю её, целиком. Ты же понимаешь, что нам не выстоять против короля. Возьми золото из моей казны, и… ” “Тогда бежим вместе, господин”- воскликнул я. -“Мы соберём армию, и даже королевский трон дрогнет от нашей поступи!” “Я уже стар, чтобы бегать по лесам “– вздохнул Барон. “Я не брошу свой замок.” “А я не брошу своего повелителя”- твёрдо ответил я. “Я знал, что ты не покинешь меня”- тихо произнес Барон. Мне вдруг вспомнились несколько человек, что, согнувшись почти до земли, убегали ночью из замка, словно крысы с тонущего корабля. Я не был искусным воином, не был силачом, не отличался смелостью, но и крысой не был.

“Они идут! Иду-ут!”- закричали несколько человек на улице. “Началось”- прохрипел Барон, пытаясь встать. “Ничего, сейчас мы им… покажем!”- ответил я, помогая ему сесть на кровати. “Сколько их?”- спросил Барон, пытаясь что-то разглядеть через окно. “Сейчас узнаю”- обрадовавшись возможности уйти от разговора, я бросился вниз, по пути приказав слугам позаботиться о Бароне.

Я взобрался на стену, смешавшись с лучниками. Несколько человек кипятили смолу, прочие в последний раз проверяли надёжность своих доспехов. Вдали, словно игрушечные, скакали конники, поднимая тучу пыли. За ними тянулась чёрная змея пехоты, поблескивая сталью щитов. Лучники тихо переговаривались, лишь один старик, помешивая смолу в котле, тихо смеялся себе под нос. “Поджарим их, хорошенько поджарим”- бормотал он. ”А вот и Рувен пожаловал”- заметил кто-то. “Иди, спрячься под кроватью Барона, может и не заметят”- усмехнулся другой. “Оставь его в покое, он своё дело делает” - возмутился третий. Я уже привык к этим словам, насмешливым и колючим. Воины быстро забыли, что я мок вместе с ними в болотах, карабкался по горным тропам и дрался наравне со всеми против армии одного мятежного рыцаря. Забыли то, как я делил с соседом последний сухарь, как вытаскивал раненого из горной реки… Зато помнили последний год, который я провёл у постели больного Барона.

Оглянувшись в последний раз, я побежал назад. Не слишком-то хотелось заставлять Барона ждать, да и вражеские воины подошли на расстояние полёта стрелы. Я не очень хотел получить рану, воины были правы, говоря, что я никогда не отличался смелостью. Конечно, я не бегал от врага, и не прятался за чужие спины, но всё же предпочитал поменьше рисковать. Как говорится, стрел много, а жизнь одна…

Когда я поднялся к Барону, он уже сидел на своём троне. Рядом с ним лежал тяжёлый меч из тёмной стали, купленный у какого-то таинственного народа за целое состояние. Когда-то могучий Барон поднимал его одной рукой, сейчас же меч был слишком тяжёл для него. Я быстро подошёл к Барону и начал рассказывать об увиденном. “Сколько катапульт?”- сразу спросил Барон. “Я их не видел, но у них много рыцарей и пехоты”- ответил я. “Глупцы, они же полягут под нашими стенами!”- сказал Барон и тут же закашлялся. Лицо его покраснело от волнения. Как ему тяжело было лежать тут беспомощным, когда его люди сражались без него! Я подошёл к окну, отдернув занавеску. Рыцари носились вдоль стены на безопасном расстоянии, а пешие воины, поняв над головами щиты, шли к воротам. “Что происходит?”- хрипло спросил Барон. Я отвечал, не отрываясь от окна. Из него было видно лишь часть стены, но и этого было достаточно. Король согнал сюда слишком много войск, помня многочисленные победы Барона. И, скорее всего для того, чтобы унизить Барона, назначил командиром изгнанного им из родового замка Графа Мириуса, хитрого дипломата, но плохого воина. Ненависть всегда была плохим советчиком, не дав воинам отдохнуть после долгого перехода, Граф отправил их штурмовать наш замок. Пехота медленно шла к стене, осыпаемая градом стрел, их щиты уже напоминали ежей. Барон нервно ёрзал в своём троне, лишённый возможности командовать своей армией. Сейчас на стенах распоряжался Церин, старый соратник Барона, ходивший с ним в походы уже несколько десятков лет. Я высунулся из окна, пытаясь найти его блестящие латы – он всегда начищал до блеска свои доспехи. И тут рядом стукнула стрела, заставив меня поспешно убрать голову. Воины Мириуса, вооруженные мощными арбалетами, подошли совсем близко, и, прячась за щитами, осыпали замок своими тяжелыми стрелами. Несколько наших упали, даже доспехи не могли спасти от этого страшного оружия. И тут раздался громкий крик, подхваченный сразу всеми воинами: “Они ранили Церина! Смерть им!” Барон выпрямился, пытаясь разглядеть происходящее, и вновь упал на сиденье. “Что они там делают?”- простонал он.

Я попробовал найти блестящие латы Церина, но не увидел их. Лучники прятались за зубцами стены, осыпая стрелами врагов. “Кто сейчас командует?”- спросил Барон, схватив рукоять меча. “Не знаю”- честно ответил я. Там, у стены, творилась такая неразбериха, что из этого окна я ничего не мог разобрать. Я подбежал к другому окну, но отсюда ворота вообще нельзя было разглядеть. “Иди вниз, прими у командование у Церина” - воскликнул Барон, и видя моё замешательство, крикнул: “Быстрей!” Рывком распахнув дверь, и перелетая через две-три ступеньки, я помчался вниз по лестнице.

Лишь выбежав во двор, я осознал всю опасность этой затеи. Несколько бойцов уже были убиты, двое раненых, держась друг за друга, спускались со стены. Стрелы взлетали высоко над стеной, на мгновение застывали в воздухе и падали вниз, словно хищные птицы. Пригнувшись, я добежал до стены, взобрался на неё, и тут же укрылся за зубцом. “Что тут происходит?”- спросил я, переводя дух. “Стреляют, гады”- отозвался соседний лучник, высовываясь из-за зубца, чтобы послать вниз стрелу. И тут раздался гулкий удар – они крушили ворота. Лучник высунулся ещё раз и, тихо ойкнув, упал прямо на меня. В широко открытых глазах отражалось синее небо, рука судорожно сжимала лук, а из груди торчала серая стрела. Я осторожно положил его на землю, подобрав лук. Эта был не первый воин, погибший на моих руках, но я знал, что не забуду эти глаза... если сам выживу, конечно! “Поджар-рим”-услышал я знакомое бормотание. Старик, что размешивал смолу, пытался поднять котёл, но у него не хватало сил. Рядом ложились стрелы, но он упорно толкал котел, пытаясь опрокинуть его на головы врагов. Я кинулся к нему, спрятав руки в рукава своего лёгкого кожаного доспеха, и перевернул котел. Раздалось шипение, сопровождаемое страшными криками обожженных воинов – ни щит, ни латы не спасли их от горячей смолы. Тут же рядом пролетело несколько стрел, и я поспешно втащил старика в укрытие, за высокий зубец. “Где Церин?”- спросил я, прижавшись к камню. “Умер”- ответил старик, дуя на обожженную руку, - “Да обретёт покой его душа.” Только сейчас, оглянувшись по сторонам, я понял, что нам не устоять. Нас было слишком мало. Несколько воинов ещё отстреливались из-за зубцов, другие прятались за маленькой смотровой башенкой, а мы вдвоём оказались над самыми воротами. Обожженных оттащили, и на их место встали новые бойцы. Ворота гудели от их ударов, а стрелы лишь скользили по прочным щитам.

Подобрав несколько стрел, я высунулся и пальнул наугад. Затем, тут же спрятавшись за зубцом, я подобрал новую стрелу... как вдруг услышал громкий треск и понял, что ворота не устояли. Мысль о том, что Барон сейчас беспомощен, а его охраняют всего лишь несколько слуг, пронзила меня насквозь. Одним прыжком я оказался у лестницы, и, чудом не свалившись с неё, сбежал вниз.

Ворота были проломлены, и сметая последних наших бойцов, в них проходили враги. “За мной!”- отчаянно заорал я, надеясь, что меня услышат. Несколько воинов с трудом сдерживали стальную змею королевской пехоты, и ещё дюжины две воинов отступали, спускаясь со стен и с башенок. Я встал у дверей в башне Барона, готовый тут же запереть их. Наши побежали ко мне и, едва последний боец вбежал сюда, я тут же опустил тяжелый засов.
Мы стояли в том самом зале, где вчера нас освободил от присяги Барон. Но, если вчера люди еле поместились тут, но сегодня зал казался пустым и огромным. Нас было слишком мало, и мы могли лишь слушать, как дрожит от ударов дверь. Мириус победил, и нас всех ждала смерть. Но пока в руке есть меч, всегда хочется драться, даже тогда, когда знаешь, что обречён... Я окинул взглядом своих товарищей. Многие были ранены, но не собирались сдаваться. “Приготовьтесь тихо сказал я – “они вот-вот прорвутся.” Несколько воинов покрепче встали вперёд, я с луком стоял позади, готовый пустить стрелу в первого, кто войдёт сюда. Время точно застыло для нас, и почему-то необычайно обострился слух. Я слышал тяжелое дыхание других воинов, скрип половицы где-то наверху, ругань вражеских солдат, прерываемую страшными, тяжелыми удары в дверь. Вдруг она подалась, и в образовавшуюся щель сунулся вражеский солдат. Сунулся и тут же упал, сраженный чей-то стрелой. Свою стрелу я приберёг для второго, в рогатом шлеме. Третий рухнул, зарубленный мечом, а затем, сорвав дверь с петель, сюда хлынула целая армия. “К лестнице!”- крикнул я, отступая назад, -“нам тут долго не устоять!” Свалив ещё двоих, мы отступили, но под ногами врагов остался лежать и один из наших. Мы встали у лестницы, трое спереди, остальные с луками сзади. Враги навалились, я пускал в них одну стрелу за другой, постепенно отходя наверх. Подошли арбалетчики, и никому не хотелось стать их мишенью.

Мы отступали назад, заставляя врагов платить кровью за каждую ступень. Рядом со мной стрелял тот самый высокий солдат, что передал мне утром приказ Барона. Он был ранен, и на его боку выступило мокрое пятно, но тем не менее, продолжал стрелять. Я тоже, словно некий механизм, поднимал лук и пускал стрелу за стрелой. Как вдруг, подняв голову, я увидел старую трещину на стене... до комнаты Барона оставалось чуть-чуть... ступеней десять.

И тут стоящий передо мной воин упал, сраженный чужим мечом. Я вздрогнул и, кинув вниз бесполезный лук, обнажил свой короткий клинок. Враг резко замахнулся тяжёлой палицей, я отскочил и ударил в узкую щель между шлемом и кольчугой. Он рухнул вниз, а я, отступив ещё на одну ступеньку, приготовился обороняться. Рядом, тяжело дыша, стоял этот высокий воин, за ним прятался второй солдат, с окровавленной повязкой на лбу. Мы стояли втроём против целой армии, но за нами был Барон. Я не мог его подвести.

Перед нами стояли рослые бойцы в тяжёлых латах. Лучшие из лучших королевских бойцов против нас троих... Они не двигались, словно уважая нашу решимость. Я пользуясь этой заминкой, пытался перевести дух. Но снизу раздался приказ, и они разом шагнули вперёд. Один из них занёс меч для удара, но я был быстрей, и вонзил свой клинок в глазницу шлема. Воин беззвучно осел, покатившись вниз вместе с моим мечом. “Убейте их!”- услышал я чей-то голос. Где-то я его слышал, но вот где? Оставив этот вопрос неразрешённым, я подобрал меч этого воина, и отступил ещё. Рядом хрипло охнул высокий солдат, на него наседал здоровенный рыцарь. Я со всех сил ударил того по ноге, доспех выдержал, но рыцарь покачнулся, и, не удержав равновесие на скользкой лестнице, полетел вниз. А высокий воин медленно сполз вниз, садясь на ступеньку. Ярость вспыхнула огненным цветком, выжигая последние разумные мысли. Я прыгнул вниз, на поднимающегося сюда противника, сцепился с ним, увернулся от его булавы и стукнул его мечом по голове. Во время удара меч соскользнул и упал плашмя, враг пихнул меня в бок рукоятью свой булавы, я растянулся на ступеньке, но последний из наших бойцов спас мою жизнь, всадив врагу стрелу в шею. “Убейте всех, но Барон мне нужен живым!” – раздался внизу тот же самый голос. Я вскочил, поднимаясь повыше, потому что снизу шли сразу четверо, подняв перед собой щиты. И вдруг вспомнил этот голос. И день, когда я его услышал...

Я помогал Барону одевать доспех: глухой шлем с забралом, тяжелые латы с изображением тигра на груди, поножи, латные перчатки, щит, ну и, конечно, знаменитый чёрный меч. “Он много тренировался, и у него были лучшие учителя в королевстве” – говорил Барону кто-то из придворных. – “стоит ли так рисковать?” “Когда взбесившаяся шавка с лучшей родословной в королевстве тявкает на Тигра, он не думает про её родословную, а даёт ей хорошего пинка” – прорычал Барон, поправляя завязки у шлема. Высоко подняв меч, он хлопнул меня по плечу и шагнул вперёд, где его ожидал Граф Мириус. “Вы ответите за свои слова, Барон”- презрительно заявил Граф. “С удовольствием” – заявил Барон. Граф подбежал к нему и изо всех сил ударил мечом. “Вам следует ещё многому поучиться” – насмешливо сказал Барон, уклонившись от удара. Граф ударил ещё раз, но его ярость, налетев на ледяное спокойствие Барона, разбилась, словно волна о скалу. Меч встретился с мечом, сила встретилась с ещё большей силой. Граф был вынужден шагнуть назад, и тут же клинок Барона, описав изящную дугу, рухнул на его доспех. Граф упал, Барон же, учтиво поклонившись, направился ко мне. “Продолжим тогда, когда вы научитесь стоять на ногах” – заявил он. “Граф никогда этого не простит” – услышал я шёпот одного из придворных. “Если он выживет” – ответил ему другой...

Четверо рыцарей, держа перед собой щиты, шли прямо на меня. Надо бы отступить, но за мной была дверь, ведущая к Барону. Я не мог пропустить их к нему. Я не мог допустить того, чтобы мстительный Граф издевался над моим повелителем! И я прыгнул, вскочив на край щита, и ткнул мечом одного из рыцарей. Стена распалась, мы свалились друг на друга, и покатились вниз. Раненый воин бросился мне помогать, я слышал, как он рычал от боли, борясь с одним из рыцарей. Я ничем не мог помочь ему, мертвый рыцарь, падая, придавил собой мой меч, и я остался без оружия. Заметив в углу валяющийся меч, я быстро подобрал его, и кинулся на помощь, но было поздно – сцепившись с рыцарем в последнем рывке, он летел вниз с лестницы, на головы новым врагам. Они шли сюда стальной волной, сметая всё на своём пути. А отступать было уже некуда.

Я встал у двери, держа перед собой меч. Он оказался тяжелым и неудобным для меня, но выбирать не приходилось – надо было сражаться. Меня часто называли трусом за то, что я всегда выбирал самые безопасные места. Я всегда любил жизнь, а сейчас, наверно, даже сильнее, чем когда-либо ещё. Но сейчас мне оставалось лишь одна маленькая площадка перед дверью Барона. Площадка, на которой мне, похоже, всё-таки придется расстаться с жизнью. Я всё ещё не хотел верить в то, что больше не увижу восход солнца. Скорее уж Барон выйдет сюда, и крикнет что-нибудь своим могучим голосом так, что лестница рухнет вниз, на голову проклятому Мириусу!

Первого рыцаря, что посмел шагнуть сюда, на мою площадку, я скинул вниз, собрав все свои небольшие силы. Следующий успел оцарапать мою руку, но затем, захлебнувшись собственной кровью, упал под ночи третьему. Я бил чётко и расчётливо, пытаясь выиграть лишний момент, небольшой кусочек этой жизни. Теперь я понимал, почему раненые молча терпели невыносимую боль. Потому, что они не хотели умирать. И не хотели подвести Барона...

Я едва успел пригнуться, как очередная гора стали вонзила меч в дверь над моей головой. Я изо всех сил пихнул этого тяжеленного рыцаря, сбросив его вниз. И не увидел другого врага, поднимающегося по лестнице. Я еле успел подставить меч, вражеский молот скользнул по нему и отбросил меня назад. Я въехал на спине в покои Барона, и тут же за мной вбежали рыцари. Я вскочил, забыв про боль в измученном теле и встал, закрывая собой хозяина. Пусть я безоружен, я не сдамся армии Мириуса. Я не предам Барона. Я сражусь один против целой армии, и, быть может, потом про меня сложат песни... Хотя я бы предпочёл ещё раз увидеть рассвет...

Рыцари, образовав полукруг, встали стальной стеной. На лестнице послышался топот, сюда поднимались всё новые и новые враги. “Я подвёл вас, повелитель” – тихо прошептал я. “Ты сделал всё, что мог” – ответил Барон. Всё что мог… Да, не на много меня хватило. Я вспомнил как после тяжелого похода, сидя у костра, слушал песни про героев, побеждающих армии. Впрочем, героем я никогда не был. Да и что я мог сделать сейчас, безоружный, против ряда закованных в сталь противников?

Вдруг ряды рыцарей расступились, и вперёд вышел Мириус. Он был в темном глухом доспехе, правда, шлем снял – чтобы не мешал лучше видеть происходящее и наслаждаться победой. “Вот мы и снова встретились, мой Барон” – усмехнулся тот. “Как видите, я уже могу ходить, чего нельзя сказать про вас!” – и он громко расхохотался. Я судорожно сжал кулаки. Как смел этот выскочка издеваться над моим Бароном? “Ты всегда был труслив, Мириус” – спокойно ответил Барон. “Ты и сейчас никто без королевских солдат.”

“Я убью тебя” – прорычал Граф. “Сейчас это несложно сделать” – вздохнул Барон – “невелика честь убить безногого и больного старика. Вот год назад ты говорил по-другому.” “Я убью любого твоего бойца, сейчас я лучший воин в королевстве!” – заорал Мириус. “Немного у меня осталось бойцов” – грустно произнёс Барон. – “Справишься с ним, Рувен?” Я вздрогнул. Судьба давала мне ещё один шанс. Сразиться с благородным, и, может быть, даже остаться в живых! И защитить честь господина, который уже не мог сражаться сам! Уже почти похороненная надежда вновь вспыхнула с прежней силой. Я хотел жить. Я хотел драться. И я ненавидел Мириуса! “Я справлюсь, мой Барон” – спокойно ответил я.

“Я не буду сражаться с низкорожденными“ – фыркнул Граф. “Ну это не проблема” – насмешливо ответил Барон. - “Рувен возьмёт мой меч. Или ты уже боишься?” “Я убью десятерых таких” – взревел Граф, вытаскивая своё оружие. Я робко коснулся меча Барона. Того самого Черного Меча, про который пели песни бродячие музыканты. Того самого, что стоил намного больше меня, больше стада коров, почти как целый замок! И того, что уже однажды пробил доспехи проклятого Мириуса. Этот меч не оставлял мне выбора. Я не мог опозорить такой клинок. Я был просто обязан победить – любой ценой. Даже ценой своей жизни.

Рыцари освободили площадку для нас. Мириус стоял напротив того окна, из которого я сегодня утром наблюдал за его армией. Я стоял перед Бароном, прикрывая его собой. Но какой же прекрасный у Барона меч! Он так удобно, одобряюще, лёг у меня в руке, словно пытаясь сказать: “не бойся, глупый, я не могу проиграть!” И пусть у Мириуса тяжелый стальной панцирь, а у меня лишь кожаные доспехи – пустяки! Я не пропущу ни одного удара… Мириус начал бой яростной атакой, как и в том поединке с Бароном. Я отбил его удар, и тут же полоснул его сам. Доспех скрипнул, но выдержал – эх, была бы у меня баронова сила! Мириус вновь замахнулся, но я резко нырнул вбок, и ему пришлось поспешно отступить. Я шагнул вперёд, отталкивая его меч в сторону, и наискосок проводя глубокую царапину на его броне. Мириус оттолкнул меня, и успел задеть плечо, срезав кусок кожи с доспеха. И тут я из всех сил ударил его в грудь, меч уперся в прочную пластину, скользнул ниже и, найдя старую царапину, распорол бок Графа. Тот качнулся назад, я налёг на меч, пытаясь повернуть его в ране, как вдруг резкая боль обожгла мою спину. Страшно вскрикнул Барон, презрительно усмехнулся Граф, выбивая меч из моей руки. Боль… Страшная боль жгла всё тело кипящей смолой. Граф, немного бледный, но ужасно довольный собой, радостно усмехался. “Ты что, думал, что этот наёмный учитель фехтования завалит меня?” – воскликнул он. “Негодяй!” – раздался яростный крик Барона. В глазах потемнело, окружающие предметы утратили чёткость. Лишь лицо Графа белым пятном сияло на сером фоне. Наёмник… Я не наёмник, я давал присягу! И я подвёл Барона… Боль… Она уходила, тело стало каким-то мягким, ноги подкосились… Граф стоял передо мной, направив свой меч мне в грудь. Нет, всё таки я был недостоин биться с высокородными. Они бы произнесли какую-либо речь перед тем, как проститься с этой жизнью… Собрав остаток сил, я шагнул вперёд. Меч Графа уперся мне в грудь, я оперся на него, почувствовав, как рвётся кожа и что-то тёплое потекло по телу. Я вновь ощутил боль, и на этот раз обрадовался ей. Я чувствовал её, и это значило, что я пока ещё жив. Я потянулся всем телом к этой спасительной боли, сам напарываясь на меч Графа. Боль освежила меня, и, я, отчаянно рванувшись вперёд, толкнул Графа к окну. Он не удержался на ногах и качнулся назад, рыцари кинулись к нему, но, увлекаемый тяжестью доспехов, он медленно падал вниз. Я видел широко раскрытый рот, но почему-то не слышал крика. Время точно застыло для меня, и медленно, словно во сне, ползла рядом со моими глазами серая стена нашей башни. В лицо дунул ветер, я немного повернул голову и увидел небо – синее, словно глаза того воина, что умер на моих руках. “Жаль, что я не увижу восход солнца” – внезапно подумал я. Граф и Рувен, так и не выпустивший своего врага, вместе рухнули на землю из окна башни.