Ах, сударь мой!
Как смели вы подумать,
Что я Вам повод для сомнений подала.
Да разве я могла?!
Каким же зверем надо быть,
Чтоб этакое чувство погубить?
Взор ясный мой
На веки тьма застила
С тех пор
Как Вы,
Мой дорогой
Меня забыли
И соизволили оклеветать в толпе
Достоинства,
Что только сударю даны узнать.
Да ,
Я не стану отрицать,
Слыхала я от многих мне знакомых лиц
Что Вы на днях,
Устроив блиц,
Затмили всех умом и блеском шуток,
Дав повод обществу
Над мной поиздеваться.
Не стану я шуту уподобляться,
Кричать в миру
Как больно в чувствах ошибаться,
Оправдываться нет уж сил.
Что делать, коль Тристан Изольду разлюбил?
Отмстить готово умершее сердце
Язвительной стрелой пробитое насквозь.
Отныне будем с Вами врозь.
Мое перо и запах от бумаги
Забудьте,
Нету их
И не было ни как.
Злым соблазнителем считаю Вас,
Марателем бумаг
И душ девиц наивных,
Что ждут от сударя речей прекрасных и призывных.
Пускай и их натерпятся с мое!
Кончаю тут письмо свое.
Да будет милостив к развратнику Господь,
Молю послать лишь в наказание ему ЛЮБОВЬ.
Пусть испытает он обиду
И навет клеветников напрасный
САТИРА сердце тронет лик прекрасный,
В ответ же- смех в лицо, жестокость
и удел ужасный –
жить одному с любовью, без ответа.
Да сбудется проклятье это
Из стона моего сошедшее в бумагу.
ПРОЩАЙТЕ!
Вас гоню из мыслей, право.
А в сердце, сударь, Вы уже
Оставили свой след кровавый.
Письмо написано сего числа
Известной Вам и брошенною домой.