Стояла ночь, и в черном зале
Царил ее любимый Лист,
А после плакал у рояля
В обвислом фраке пианист
Дугою кресла изгибались,
Был зал до боли тих и пуст,
Лишь равнодушно отражались
Холодные глазницы люстр
Они во тьме переливались
И было от того грустней,
Что в них невольно проявлялись
Боль и порыв иных страстей
Другие дали и стремленья
Дожди и зной, воскресший Спас,
Незавершенные вершенья
И счастье, скрытое от глаз
От суеты досужих мнений,
От пересудов, сплетен, дрязг
И миг, в котором юный гений
В любви признался первый раз
Но также был тот миг последний,
Не повторенный никогда,
Повергший сразу на колени –
Все испытанья и года
Шипы судьбы и злобы лапы,
Лет непризнания черед,
Общаги, карточки, этапы,
Дом на Остоженки и взлет…!
А звуки плакали, смеялись…
Вахтерша, хмурая со сна
Вошла – вы, нынче задержались, -
Он слабо выдохнул – жена…