И в грозу мы пойдем до конца
между молний болезненно-спелых,
нарисованных огненным мелом,
и не спрячем в ладонях лица.
Вот окутаны облаком тьмы
мы сквозь стены воды проступаем
барельефами шхун. И тупая
бьет волна вдвое выше кормы.
Это бухает Бах по ведру
жестяному – мы в жерле вулкана –
на носу корабля истуканы
и ни с вечера жизнь, ни с утра
не сдалась, море вольное хлещет
в две пробоины, руки трепещут,
паруса сквозь наручники плещут
и уходит безумья пора:
так устроены наши сердца,
что любовь утекает сквозь дыры.
Звезды падают нам на мундиры
с неба грубого цвета свинца.