Артур О’Шонесси Юной губительнице
(Вольный перевод с английского)
Красавица, ревнивица. Юна
моя убийца, мечущая стрелы.
Смертельный счёт представила она.
Глаза спокойные, но что-то закипело
в их яркосиней нежной глубине.
Оттуда прелесть молодости плещет,
но ею приговор объявлен мне,
позорный, неотвратный и зловещий.
Но не спешит. Улыбка – будто мёд.
Соблазн. Приманка для успокоенья.
Так мстительная сталь – сперва блеснёт,
пока не сыщет верного мгновенья.
Клинок меж тем мелькает взад-вперёд
над жертвой, обречённою на кару,
и та страдает, прежде чем умрёт
сто раз до неминучего удара.
Убьёте ли меня ? Ударьте ! Жду !
Разите сердце непотребным вздором.
Я Вас люблю – накликайте вражду
и лишь себя погубите раздором.
В итоге, подурневшая собой,
Вы приползёте, как побитая гадюка,
к моим ногам с плачевною мольбой...
«Нет, милый ! Обними и дай мне руку».
Arthur O’Shaughnessy To a Young Murderess
Fair yellow murderess, whose glided head
Gleaming with deaths; whose deadly body white,
Writ o’er with secret records of the dead;
Whose tranquil eyes, that hide the dead from sight
Down in their tenderest depth and bluest bloom;
Whose strange unnatural grace, whose prolonged youth,
Are for my death now and the shameful doom
Of all the man I might have been in truth,
Your fell smile, sweetened still, lest I might shun
Its lingering murder, with a kiss for lure,
Is like the fascinate steel that one
Most vengeful in his last revenge, and sure
The victim lies beneath him, passes slow,
Again and oft again before his eyes,
And over all his frame, that he may know
And suffer the whole death before he dies.
Will you not slay me ? Stab me; yea, somehow,
Deep in the heart: say some foul word to last,
And let me hate you as I love you now.
Oh, would I might but see you turn and cast
That false fair beauty that you e’en shall lose,
And fall down there and writhe about my feet,
The crooked loathly viper I shall bruise
Through all eternity: - Nay, kiss me, Sweet !
From “Music and Moonlight”, 1874