Конец января.
День медленно и вязко стекает в просвет между деревьями за конечной остановкой девятого ПАЗика.
Еще не очень поздно, где-то часов шесть вечера.
И что, спрашивается, понесло меня в город за этим треклятым чайником? Впрочем, известно что: очередная бредовая идея из разряда "мне эта штуковина жизненно необходима и точка".
Ветер, гладил холодными пальцами лицо и бесстыже залезал под одежду... ПАЗик, стоящий неподалеку, нехотя завелся и пригласительно скрипнул открывающимися дверьми. В салоне было тепло, по крайней мере, теплее, чем на улице. Стекла покрывал иней. Заплатив за проезд, я уселся в дальнем углу и предался ожиданию окончания поездки, разглядывая темнеющую улицу через отпечаток чьей-то ладони, прогретый на окне. От скуки я стал рассуждать на тему логичности этого отпечатка.
"Его ведь мог оставить кто угодно?" - спросите вы. Но ведь не оставил! Вернее оставил, но далеко не "кто угодно" и очевидно, что оставил он этот след не просто так. Конечно, это мог оказаться случайный пассажир, или сам кондуктор прогрел себе "смотровое" окошко в большом окне автобуса. Но это будет слишком не интересно, скучно и даже немного банально...
Предположим, что его оставила девушка...
День медленно и вязко стекает в просвет между деревьями за конечной остановкой девятого ПАЗика. Кутаясь в широкий цветастый шарф, на этой же остановке стоит миловидная девушка лет двадцати двух, но это не важно. А важно то, что она, в кои-то веки, выбралась в город, скажем, выпить кофе с мороженным, или с коньяком - она еще не решила. Может даже это будет и не кофе, а сок, к примеру, персиковый, но так как он, как всегда, закончится, ей придется брать абрикосовый, который окажется слишком холодным, и она вынуждена будет пить его маленькими глотками. Но это все будет потом, а пока назойливый ветер холодными пальцами гладит лицо, и неторопливый ПАЗик нехотя разворачивается на конечной остановке.
Девушка заходит в автобус. В салоне тепло, по крайней мере, теплее, чем на улице. Она расплачивается с грустным кондуктором и садится на единственное свободное место в дальнем углу.
На улице еще не темнеет, а ехать до ужаса скучно! Она прикладывает ладошку к холодному стеклу, покрытому инеем. Прикладывает просто так, без всякой цели, можно даже подумать, что рука сама прижалась к замерзшему окну, желая согреть его. На окне остается след, достаточно большой, чтобы в него можно было увидеть низенькие домики проплывающего поселка и, только подумывающие о том, чтобы зажечься, фонари. Девушка смотрит на поселок, плавно переходящий в настоящий город, и думает об этом своем отпечатке.
"Что если все это не случайно? Что если рука, словно зная что-то, оставила этот след с каким-то умыслом? И потом, когда на это место сядет кто-то другой и станет смотреть через мой отпечаток на темнеющую улицу, подумает ли он о той, которая оставила этот след? Но в таком случае, если все это, конечно, действительно не случайно, и если он все-таки подумает обо мне... В таком случае мы должны обязательно встретиться. А почему бы и нет?" - подумает про себя девушка и, спохватившись, добавит: "Что-то я размечталась! Чуть остановку свою не проехала!", и покинет неторопливый ПАЗик через десять остановок после того, как он покинул конечную, а может через одиннадцать. А почему бы и нет?
Вот, ведь такая история куда более интересна, чем, если бы этот след оставил, как вы выразились: "Кто угодно"?
Между тем ПАЗик уже подполз к нужной мне остановке, и пора было выходить. На улице стало совсем темно, а настырный ветер, в конец обнаглев, чуть не сорвал шапку с моей головы. Подняв воротник, я двинулся в сторону магазина бытовой техники, но, подумав немного, решил сделать небольшой крюк и посетить кафе "Морозко" дабы согреться чашкой капучино или эспрессо, что вобщем-то не важно. А важно то, что, зайдя внутрь, я обнаружил за столиком у окна одинокую девушку, пьющую маленькими глотками абрикосовый сок...