Байка на чае.
Надо было мне срочно невропатолога пройти. Так получилось, назавтра в рейс, а цидульки, подтверждающей, что я нормальный, - нет. Странные люди – невропатологи, постоянно меняют места приема посетителей, словно их кто преследует. Раздобыли мы с женой все-таки к концу дня действительный адрес. По телефону с врачом сговорились и на всех парах туда.
Выскакиваю из машины, а меня трое полицейских с дубинками встречают, словно ждали: «Сюда заезжать частнику нельзя, только служебному транспорту можно. Видишь, «кирпич» висит. Плати штраф десять латов или на полгода права изымем». В кармане, как назло, не больше десятка-то и есть, а невропатологу что, если вымогателям отдам? Взмолился я: «Время поджимает. Три минутки надо-то. Войдите в положение». Сторговались на пяти латах. Видно, рожа моя и впрямь на десять латов не тянула.
В кабинете невропатолог предлагает: «Посмотрите на молоточек», - а я в окно смотрю. Там рядом с моей машиной стражи порядка с дубинками стоят, почему-то не уходят. Невропатолог спрашивает: «Что вы такой возбужденный и на молоточек не реагируете?» Я рефлекторно отвечаю: «В окно смотрю. Видите машину? В машине жена моя. А у меня в кармане последний пятерик – вам за прием». Врач глянул в окно и больше мне неврологический инструмент подносить к лицу не стал, молча выписал бумагу, что я не псих.
Вышел я на улицу, а полицейские интересуются: «Ты куда бегал-то на три минуты?» Я говорю: «На приеме у невропатолога был. У меня и справка в наличии. Могу показать». Они обменялись настороженными взглядами между собой и отпустили меня восвояси: Бог знает, какой там документ у этого чудика неадекватного - от греха подальше.
Байка на чае.
Пожалуй, все начальники судовых радиостанций – народ со странностями. Я так подозреваю, не от воздействия ли азбуки Морзе. Работали мы одно лето в Красном море. Жара неописуемая. В машинном отделении ладонь о рейлинг можно обжечь, в каюте, как в сауне, - «кондишка» не справляется. Захожу я к маркони, с радиограммой разобраться. Лежит он на койке в одних семейных трусах и отрешенно глядит в подволок. Руки по-покойницки сложены на груди, и, чтоб вы думали, на них шерстяные носки, какие нам наши бабушки вяжут на зиму. Спрашиваю его: «Саша, что с тобой?» И слышу в ответ: «Ты знаешь, жарко, а руки мёрзнут». У меня аж холодок по спине прошёл.
Байка на чае.
Помню одну дневальную. Тётка в годах. В каждую щелочку свой нос совала. Ладно бы из чистого любопытства. Ведь нет. Сволочная натура – потом капитану доложить: кто, где, с кем и сколько. Ну и однажды делаю я утренний обход по надстройке и слышу, как в курилке эта Буратино жалуется пекарихе: «Надеваю я нынче сапоги. Чую, что-то тёплое. Думала, мышка, а там говно».
Трусы у неё были богатые, теплые, с начёсом. Сушила она их в матросской сушилке. Одни со слониками, другие в цветочек. Нет, чтобы в каюте своей деликатно. Пришли мы в Анголу. Сразу бартер на полный ход: комбезы б/у, «гады», мыло, стиральный порошок в обмен на кораллы да ракушки. Пердильник её кто-то прихватил до кучи из сушилки.
Стоит наш народ у фальшборта, пейзажем африканским любуется, Буратино тоже, конечно. А пиндос напялил бартерные трусы и ходит по причалу, обвыкается в обновке. Экипаж ржёт. Буратино поулыбалась за компанию, пригляделась: «Какие слоники знакомые?», - да как завопит: «Тю, так то ж мои трусы! Чего удумал, злыдень нерусский!»… Тут уже морская братия от хохота заплакала навзрыд. Да и поделом доносчице.
Байка на чае.
Стармех нам достался дотошный и нудный. Каждое утро развод для машинной команды – пытка: а почему у тебя здесь так, а здесь не так, и по каждому члену эдак - от осины не растут апельсины. До того достал, что однажды ему, когда на развод спускался в машинное отделение, гайку под ноги бросили с площадки котла. Поднял "дед" эту гайку и час, наверное, ходил, примерял - откуда отвалилась безответчица. Не нашел и три дня с утра был краток, как Чехов, и задумчив. Три дня - и то хлеб. Да, и стал периодически осматриваться даже в кают-компании. Напомнил мне своей странной манерой поведения фильм «Балтийское небо». Там один наш летчик советует другому в воздухе оглядываться каждые сорок секунд, потому как за это время в хвост может зайти мессершмитт.
Байка на чае.
Пришлось мне как-то дома на отдыхе с племянницей сидеть, и чтобы унять прыть этой пятилетней егозы, я читал вслух ей басни дедушки Крылова. Продекламировал «Лебедь, рак и щука», спрашиваю: «Ну и какая тут мораль? Вот смотри: лебедь в одну сторону телегу тянет, рак – в другую, щука – в третью. Что нужно, чтобы телега поехала?» Она подумала чуток и твердо ответила: «Я думаю, дядя Саша, лошадь нужна». Так-то вот! А то «когда в товарищах согласья нет…»