К 50-летию Игоря КАШИНА
Вот написал я: «к 50-летию Игоря Кашина», и сразу мелькнула мысль: «А знают ли читатели нашей газеты («Голос писателя» – газета владимирских литераторов – ВЗ) этого замечательного кольчугинского поэта?» Последняя (она же и первая) книга у него вышла еще в 2001-м, во владимирской периодике новые стихи появляются редко. Заметных статей и рецензий, посвященных его творчеству, я что-то не припомню. Впрочем, в этом и моя вина: надо было еще лет 15 назад написать о Кашине.
Он из породы тех, кто сделал себя сам. Не было в маленьком Кольчугине ни литстудии, ни опытного профессионала в делах стихотворчества. Никто не помогал Кашину – кроме Маяковского с Северяниным. Но он оказался на редкость внимательным и отзывчивом учеником:
Когда перемешали океаны
В моём стакане горечь своих вод,
Я, проломив слоеные туманы,
Разбился о ночной небесный свод.
И сразу же моих безумных грёз дым
На Млечный путь названье поменял,
И взяли имя сказочное «звёзды»
Мои осколки, дребезги меня.
Разумеется, было прирожденное чувство слова, ритма, пылкая любовь к рифме. Еще было стойкое ощущение, что поэзия это «езда в незнаемое», что-то незатёртое, живое. И ещё была добрая душа, проглядывающая сквозь легкую маску ироника.
Сердце, не блажи, учти:
Твой заколебал стук,
Ведь Есенин я, почти –
У меня есть галстук.
Кашин – поэт 90-х, когда только ленивый не писал иронических стихов. Только он не ставил никогда цели – во что бы ни стало рассмешить публику. Юмор Кашина горьковатый, обремененный серьезным, даже трагическим взглядом на окружающий мир:
Достать могу до дна я
Депрессии душой.
Страна моя родная
Становится чужой…
Или:
…Может, это всё надо кому?
Странно, если лишь мне одному.
Потому что мне больше не надо.
Потому что звон каждой струны,
Вопиет, что дух грешной страны
Погребён под дыханием Ада.
Есть такой жанр: «стихи в альбом». Написал один человек другому что-то в рифму по случаю, тот прочел, улыбнулся… И никаких посторонних. В случае Игоря Кашина следовало бы сделать исключение и издать лучшие его панегирики для широкого читателя. Во-первых, написаны они мастерски, во-вторых, в них неподдельные чувства. Словом, лирика. Помню, на областном совещании молодых литераторов в середине 90-х столичный мэтр Александр Бобров всё сокрушался, что у нынешней молодежи нет хороших стихов о любви, - в упор не замечая Игоря Кашина с его блистательной вещью «Вместо поздравленья»:
…Проблема не была бы столь остра,
Когда б не день рожденья Ваш. Уж вот он,
А мне на то, чтоб в рифму Вас поздра-
вить, свыше не вручен доверья вотум.
А коль не в рифму? Нет уж! К Вашей две-
ри лёгкий путь не для меня протоптан.
Жизнь, где есть Вы, я не отдам за две
Без Вас и даже за сто жизней оптом
И в розницу. Хотя соблазн велик.
Вы боль моя, и Вы же – наслажденье!
Да не нахмурит Ваш священный лик
Мое непоздравленье с днём рожденья.
Когда-то я упрекал Кашина за обилие в его стихах грубоватостей, скажем, такого рода:
Когда души прекрасные порывы
Отчизне горемычной посвящаю,
Ни полоумным я, ни тупорылым
Себя, мой друг, почти не ощущаю.
А потом понял: эти «недостатки» - прямое продолжение достоинств автора: их ампутация чревата потерей индивидуальности. Лирический герой Кашина – провинциален, не обременен изящными манерами? – уж какой есть. Зато без гордыни и важности – столь портящих облик многих стихотворцев.
Впрочем, он и сам ощущает, что между ним и его поэтическим «я» - немалая дистанция. Иначе откуда такое пристрастие к гетеронимам. Кашин напридумывал целую кучу вымышленных стихотворцев: всех этих Антонов Медузовых, Валерьянов Нахлебниковых, Альбин Лиановых, да Карин Отцветаевых – и смело пишет от их имени:
Общаги крыша прохудилась заново,
И капает со звоном в таз вода.
Не хочется ни этого, ни самого:
Тоскливо мне и больно, господа.
Предстать теперь я в качестве хочу ином,
Устав лелеять светлую мечту.
Быть поглощенной городом Кольчугином
Я всем сюрпризам жизни предпочту…
Кстати о Кольчугине. Свою единственную (пока!) книгу наш автор назвал «Чугиноколь». Поменяйте местами первые три слога с последним – и всё встанет на свои места. Да за одно это название наш юбиляр достоин получения патента на литературное изобретение.
Чугиноколь, Чугиноколь,
Беспросветный городок.
В звоне лиры одинокой
Гибнет мой корявый слог.
Скажете: грустновато? Или как сейчас принято выражаться: позитива мало. Только тут такое дело: слог-то явно не «корявый», а значит, и не «гибнет». Хотя и не гремит, конечно. Кашина, в Чугино…, простите, в Кольчугине, конечно, знают. В последнее время еще и как яркого журналиста. А вот – ценят ли по достоинству? Сомневаюсь. Не соответствует он общепринятому образу местного поэта, который и купца Кольчугина готов воспеть, и заводскую проходную, и улицы с площадями. Причем, без всяких подковырочек:
Вот памятник с лицом мрачнее вымени,
А рядом мощный некогда завод,
Который того памятника имени,
И где упорно трудится народ.
Всю жизнь и нам, любимая, горбатиться.
А кто мы есть, коль не народа часть?
По мелочам нет интереса тратиться,
По крупному возможности нет красть…
Нет, такие стихи на празднике города не прочтёшь!.. Вот и не вписывается Игорь Кашин в литературное Кольчугино. Зато вписывается в поэзию российской провинции. С чем мы его и поздравляем. С 50-летием тоже! Но, желая, как водится в таких случаях, автору творческих успехов, мы прекрасно осознаем, что муза – дама капризная. Поэтому: появятся новые стихи – хорошо, нет – станем перечитывать старые. Тем более, что они с годами не портятся. «Где ж их прочесть?» спросит пытливый читатель. Да хоть в Интернете. Надо просто набрать в Яндексе три слова: «Игорь Кашин. Стихи». И вам откроется:
И, судьбою искалечен,
Сквозь толпу и бренность зря,
Прошептал поэт: «Замечен.
Значит, всё не так уж зря».
"Голос писателя", декабрь 2011
Приложение
ЧУГИНО
КОЛЬ
Чугиноколь, Чугиноколь,
Не надейся на отбой.
Под дых ли, в чело ли, в око ль
Ещё врежут нам с тобой.
Мы с тобою друг без дружки –
Что без клёна лист резной.
Я, как из России Пушкин,
Из тебя не выездной.
Чугиноколь, Чугиноколь,
Беспросветный городок.
В звоне лиры одинокой
Гибнет мой корявый слог.
Если в горе я не буду,
Значит, буду я в беде.
Чугинокольцы повсюду
В окружающей среде.
Чугиноколец и я сам.
Дам портрет свой парой строк:
Рожа с кожей, кости с мясом,
Нервы спутаны в комок.
Чугиноколь, Чугиноколь,
Приставуч ты, как репей.
В будни лопаешь вино коль,
В выходные водку пей.
Водку пью я охлажденной,
Песни спьяну не ору.
В Чугиноколе рожденный,
В Чугиноколе помру.
(с) Игорь Кашин