Талант
(Шутка в духе Д. Хармса)
На дуэли Пушкин был убит,
и воскрес на «Небе» чин по чину.
Вызвал его Бог и говорит:
«Прогони посмертную кручину.
Спесь и похоть вряд ли помешать
смогут здесь страде литературной.
Заведи для опусов тетрадь –
докажи, что не номенклатурно
ты пиит первейший наших дней,
а чего-то стоишь и на деле.
Попотей же, сил не пожалей.
Жду тебя на будущей неделе.
Кстати, по жилью вопросов нет?
Комната с окошком на две койки?
Интересно, кто же твой сосед?
Байрон? Как же, знаю – парень бойкий.
У него хук справа неплохой –
мог бы первоклассным быть боксером.
К сожаленью, лирик – никакой.
На Парнасе слыл бы щелкопером…»
Минул срок условный – ждет-пождет
Бог, а испытуемого нету.
Секретаршу он тогда зовет:
«Кликни, Нюра, Пушкина, поэта…»
Сызнова наш классик пред Творцом –
очи долу, кудри поседели.
Сгорбился и исхудал лицом
за одну прошедшую неделю.
Мнет тетрадь несчастную в руках,
что-то в оправдание лопочет.
«Друг, да ты – в горячке-то никак», –
Бог хлопочет. «Выглядишь не очень.
Взял бы в поликлинику сходил –
прихворнул, так подлечиться надо.
Там у нас – тьма-тьмущая светил.
Есть и те, что зрели Гиппократа.
Все понять не можешь, почему
так и не приходит вдохновенье?
Нужно «вдохновиться» самому,
чтобы сочинить стихотворенье.
Поясню секрет без дураков:
на Земле имел «талант» ты, Саша,
а печать «талантливых» стихов –
не дивись! – прерогатива наша.
На тебя «пахали» – я видок –
пять наиискуснейших поэтов.
Разве кто сейчас оспорит прок
от великолепного квинтета?
Мне несли они труды свои.
Я ж посредством радиоустройства
их в мозги транслировал твои,
не будя излишне беспокойства.
Тщательно вдевал я в твой венец
пышную листву произведений.
Ты же утверждался, как гордец,
матерел как неподсудный гений,
потихоньку всех стал презирать…
Вишь, браток, как твой «талант» коварен?
Брось зазря тужить – учись писать.
Слава богу, ты теперь… бездарен».
1984