Господь в ладоши как-то хлопнул - негромко, тот ещё лентяй –
Во глубине сибирских сопок вдруг народилося дитя.
С трудом, но всё же народилось, мы познакомились и вот –
Спасибо боженьке за милость – давненько рядышком живёт.
Конечно, выросло, конечно, стремилось к вечности - туда,
Куда течёт обычно в речках исповедальная вода…
Летать пришлось изрядно – крылья какой-то ангел одолжил,
Какой-то чёрт приладил рыло на неприкаянность души.
Один провинциальный тенор дитяти голос завещал –
Он пел по щучьему хотенью на сцене арию леща.
И вот пошёл куда-то хлопчик - глаза глядели, он пошёл -
И было днём, и было ночью не плохо и не хорошо…
Забытый собственною тенью он оставался не у дел -
И только я, как наважденье, не оставлял его нигде.
Пришлось немножечко вмешаться, ах, эта истина в вине –
Теперь и радости и счастья ему достаточно вполне.
Пойду искать другое чадо, я с этим сделал всё что мог,
Другой мне радости не надо…
Ну, что вы,
вовсе я
не бог…