Я запомнила его таким: громко смеющимся в окружении шумной детворы. Одного мальчишку он держал на руках, другим что-то весело и быстро говорил. Вдруг, пробившись сквозь толпу, к нему подбежала крошечная девчушка с большими и мокрыми от слез глазами. Всхлипывая, она что-то рассказывала ему, он же, опустив на землю парнишку, стал с улыбкой разговаривать с ней. Я еще тогда заметила, что он из тех людей, на улыбку которых нельзя не улыбаться в ответ. Вот и эта девочка, все еще вытирая ручкой глаза, уже улыбалась. В следующее мгновение он подхватил ее на руки и подкинул высоко над головой к небу. Девчонка звонко хохотала, а другие малыши уже кричали и дергали его за брюки в знак напоминания о себе и, наверно, о том, что они тоже не прочь полетать. Его светлые кудри растрепались на ветру, в голубых глазах отражалось солнце, и, казалось, он сам не помнил, сколько ему лет – он не замечал ничего вокруг, с головой окунувшись в игру.
Тогда я видела его впервые. Я наблюдала издалека за этими резвившимися ребятами и не могла оторваться. Они были похожи на сытых и добрых котят, он же – с видом довольного кота гордо и ласково смотрел на своих воспитанников. И такая радость и безоблачное счастье исходило от них, что не поверить в то, что жизнь прекрасна было невозможно.
Я стояла и умиленно улыбалась, даже не подозревая тогда, что пройдет немного времени, и я столкнусь с ним лицом к лицу в вечерней тьме, и тогда перевернется совершенно новая страничка моей жизни. Но все это будет потом…