Императрица в ужасе стояла,
Но прятала с достоинством свой страх,
И с интересом на вождя взирала,
Который был ей ненавистный враг.
Пред ней Олег сидел, весь разукрашен,
В татуировках, даже на лице.
Взгляд голубых, как небо глаз был страшен,
Могучей мощью наполнен везде:
«А что же муж твой, Базилевс-светило.
Сам не приехал, а тебя прислал,
Видать живот у храбреца скрутило,
Еще не все штаны он измарал».
«О моем муже молвить, так не смеешь.
На то причина есть, я за него,
Еще такое скажешь- не успеешь,
Моргнуть- убью в мгновение одно»».
Олег медведем зарычал от злобы,
Скрипел зубами, ноздри раздувал,
Стоящие вокруг него хоробы,
Неспешно меч свой каждый вынимал.
Князь подошел, пожрал ее глазами,
Скрепя зубами протянул к ней длань:
«Сейчас я печень съем твою с мозгами».
Царица задрожала словно лань,
Она зажмурила глаза-озера,
Бездонные и черные как ночь,
И покраснев от страха и позора,
Желала одного исчезнуть прочь.
Вдруг варвары беззлобно засмеялись,
Их вождь ее так запросто обнял,
Глаза раскрыла–русы улыбались
А главный варвар снова злобным стал:
«А ты ромей, чего сопишь втихую,
Побратима, невежа не признал,
Не думал встретить харю я родную,
Опять всевышний мне тебя послал.
Юстиниан и варвар, вдруг, друг к другу,
Шагнув на встречу крепко обнялись,
У, обступивших русов их, по кругу,
Мечи взметнулись с блеском разом в высь,
Над полем «Слава» громом прозвучала,
Подняв с гнездовий много разных птиц,
Округа светом радости сияла,
В улыбках добродушных русских лиц,
Как в прошлый раз один на всю дружину,
Сражаться выйдешь, мой названный брат,
Дай крепче обниму тебя, вражину,
Не ожидал, но видеть очень рад.
Юстиниан и варвар обнимались,
Глаза сияли радостным огнем,
Затем, беззлобно тихо засмеялись,
К императрице подойдя вдвоем
«Ты молодец, ромейская царица,
Не испугалась Ярого тура,
Была бы мужем, ты, а не девица,
С тобой братину разделил сполна.
Мы, по закону русскому, царица,
С бабьем застольев праздных не ведем,
Но все же краля, для меня сестрица,
Знай для себя ты за моим шитом.
Ну что пойдем обсудим все вопросы.
Возникшие у нас между собой.
Не бойся, варвары не кравососы,
Людей едим лишь в праздный день большой.
Она застыла в страшном изумленье,
Не понимая больше ничего,
Опять ее князь ввел в недоуменье,
Все засмеялись без злобы легко.
Послушай-ка меня, говяжья туша.
Не перестанешь, если шутковать,
В ночных покоях моего, князь, мужа,
Любимца мавра будешь заменять».
Хоробы брызнули давясь со смеху,
Олег свой нос с улыбкой почесал:
«Черт в юбке, князя русов на потеху,
Пред войском выставил»,- главой качал.
«Юстиниан, собой змею занозу,
Видать нарочно, борав, прихватил.
Как отвести придумал ты угрозу,
Вот хитрый лис, меня ты обдурил.
Ну ладно, будя, хватит, пошутили,
Настало время дело говорить,
Мы вашу землю кровью окропили,
Что бы людей своих освободить.
Которых вы угнали и купили,
В торгах невольничьих у псов-хазар.
Простых людей, мы ваших не губили.
Деревни и селения не жгли.
А те града, что с боем захватили,
То издревле есть наши города,
Мы просто их от вас освободили,
Под длань Руси вернули навсегда.
В градах же этих, вы можете спокойно,
Вести свои торговые дела,
Общиной жить, но, главное, пристойно,
Должны блюсти законами себя.
За то, что были города под вами,
И русы много потеряли там,
Прейдётся заплатить особо дани,
Тебе царица, этим городам.
Моим хоробам, по сечи прошедшим,
Двенадцать гривен на один клинок,
И даже этим вежь в бою обретшим.
Что бы помочь, я, русским вдовам мог
Гонцов не медля шли но Византии
И даже в самый дальний уголок,
Что бы рабов славян освободили,
По десять гривен дали наутек.
Дабы на Русь с деньгами притекали,
Обзавелись хозяйством на житье,
Разрушенное в битвах поднимали,
Облагораживая становьё.
Позволь купцам без пошлины рядиться,
К тебе пришедшим из моей земли,
С хазарами не вздумай сговориться,
На Русь водить войной свои полки.
Такие вот условия, сестрица,
Постановляю я перед тобой,
Все справедливо, Свет императрица,
Нельзя на Русь, ходить краса с войной
Чужие земли и богатства взгляды,
Не возжигают жадной страстью нам,
Гостям сердечным русы сердцем рады,
Но от врагов терпеть не будем срам.
Врагу вгрыземся в шею мы волками,
И будем драться на смерть до конца,
Пойдем за ним, ведомые богами,
В его же логове добьем всегда».