Чёрным вороном. Тучею, скрывшей
Белый свет. Тяжкой гирей в желудке.
Бесконечно разверстой, застывшей
Тёмной бездной, пугающе жуткой.
Проплыла леденящею тенью,
Всё живое, пытая ознобом,
Прокружила слепою метелью,
И засыпала сердце сугробом.
Озираешься после – не веришь:
Не узнать пустоту, не заполнить.
И шагами бессмысленно меришь
Тщетность дней, что случается вспомнить.
Онемевшие души от горя,
Повзрослевшие детские лица...
Утро, ритму извечному вторя,
Открывает другую страницу:
Призывает испить эту чашу
До предела, до дна, до истока.
Всё сначала. А утро всё краше –
И живём, и не ведаем срока.