Когда никакой не осталось надежды
И ты одиночеством падаешь в пропасть,
Сметая мосты восходящего света,
Сжимая галактику до эмбриона,
Когда не осталось терпенья, а между
Порывами страха и боли, как лопасть
Кривого весла, ты выходишь из пледа,
Горячего от комариного звона,
Тогда у окна появляется ангел,
Немного смешной в голубиных одеждах
Он еле заметен на фоне герани
И вряд ли понятен тому, кто не болен…
Касаясь предплечья, запястья, фаланги,
Он жмется к ладоням, он знает: «Надежда
Врачует на самой мучительной грани
Того, кто надежду — питает, не боле…»
Потом исчезает в предутреннем свете,
Оставив едва уловимое жженье
Покоя и веры… На кончике страха
Заело пластинку, замяло вопросы,
Качается маятник, шепчется ветер,
Земля изучает твое отраженье,
Упавшее в небо… Там — белая птаха…
А на подоконнике — блюдце и просо…