..бывает так, что кто-то один уходит в иной мир..
..и, вдруг, кто-то другой перестает отражаться в зеркалах..
*
Вот это соленое мокрое веко
Под ним паутинка сосудов и сны
Есенин утверждал, что хочет видеть этого человека
Ну на вот теперь, гляди на него со стороны
Да, странно - висеть от него в двадцати сантиметрах
Эти, кто ещё не ты и уже не ты
Запустив руки по локоть в помехи ветра
Оба цепляются за поручни пустоты
И тот, кто ещё не ты, вдруг видит
Как слёзы текут из комка психики по шее, засыхая соленым мелом
Там тот, кто уже не ты, в запрокиде
Зеркальной копией неточной глупой белой
И двадцать сантиметров - для него бесконечность
Хотя и знает, что ты висишь тут и смотришь на него в упор
Комок психики слепой, завинченный в человечность
Выделяет соленую жидкость тихо, словно комнатный вор
Да, что-то подсказывает ему, что когда плачет мясо
Совсем не обязательно, что плачет и лампочка света внутри
Но, окольцован крепко понятием часа, понятием времени опоясан
Он не может смотреть тебе в глаза, но ты на него смотри
Смотри, как тот, кто уже не ты, задохнулся своим же комком усилий
Норовит выдрать из своей головы шум помех
Ему шумит так, что сегодня не слышны те самые крылья
Ему кажется, что их нет, когда мясо в тюрьме
Он позволяет себе мысли, и мыслей мусор безбожный
Делает так, что на экране прямого эфира - белые мухи, мало просвета
Это бывает, когда с пультом неосторожны
Это всегда так.. Несущественная ерунда это
В двадцати сантиметрах от соленой слепой мокрели
С перевсхлипом летящей с карниза земных восприятий
Висишь ты, приподняв свои акварели
Сыро у тебя.. Как сыро у тебя, приятель..
Да, что-то подсказывает ему, что когда плачут нервы и сцепки
Совсем не обязательно, что плачет и лампочка света внутри
Не упрекай. Он маленький. Он там надет на скелет крепко
Ему оттуда не видно, но ты на него смотри
Видишь, две губы тёплые мнут нездешнюю тихость
Норовят налепить, как из теста, слов, обалдело дыша
Не останавливай. Он должен двигать губами. Это ты знаешь, что psiho
Это просто пять букв, а он уверен, что пять букв – это душа
Он уверен, что если болит в груди - значит там сошли с ума птицы
Скребут крыльями по стенкам, бьются в сургуч горлом слабым
И он всё роняет, и убегает под веки, во сне топиться
Просит, чтоб тише трещали птиц черепушки, во сне хотя бы
Он убегает под веки, и там, с ватой в ушах, стоит у двери
У него есть только этот неточный образ порога
Ему не видно, но ты на него смотри
Не упрекай. Он маленький. Он хочет тебя растрогать
Он плачет с ватой в ушах, он ещё не уверен
Он ещё не распонял обратно себя, не распонял, где нужен
Да, что-то подсказывает ему, что когда налегаешь на двери
Не обязательно, что они отворятся наружу
Просто где-то вот здесь сошли с ума птицы
Птицы болят где-то вот здесь внутри
Они бьют в человека, он в дверь, что первое отворится
Но когда он увидит тебя, ты на него не смотри
**
Ну, здравствуй? Помнишь, где-то.. где-то
Над болью, страхом, над браслетом
В который спаян горизонт
Всё так, как мы давно хотели
Такие нежные метели
Целуют зонт
Привет! А помнишь, кто-то.. кто-то
Путь, слёзы и сердец икоту
Баюкал, взяв в ладошку
И мы, впотьмах и коридорах
Вдруг видели его.. который
Не понарошку
Мы улыбались, зная.. зная
Кресты, углы и боль земная
И гнев, и страх, и хватка грусти
Ста трещин крик, мечты усталость
Бездомность… всё, что с нами сталось
Отпустит
Летать и петь чуть-чуть повыше
Нам скажут сколько.. слышишь.. слышишь
Лететь, дышать и отдохнуть
Всё так, как мы давно хотели
Такие нежные метели
Целуют путь
И небо обнимает влажно
Церквушку в колпаке бумажном
Икон суровых капюшон
Размочит тихо, станет ясно
Согласных пять, четыре гласных –
Всё хорошо
No comments, Please.