Слепая танцовщица в черном наряде,
Худая фигурка на светлом ковре,
Подобна нелепой звезде на параде,
Что тихо сгорает на алом огне,
Батман, фуэте, да ей все удается,
И руки дрожащие воздух пронзают,
И тоненький корпус в движении гнется,
А черные ленты свет дня разрезают,
И вновь поворот ее нежной головки,
Из глаз полилась черно-красная влага,
Движения стали глупы и неловки,
И свет погасили, обманчивы блага,
На бледном лице кровавые слезы,
Она все танцует, краса молодая,
Сломались навеки беспечные грезы,
Она лишь калека, всего лишь слепая,
Не будет признанья, не будет любви,
И маленький корпус трясется в рыданьях,
И все монотонно - и черные дни,
Подарят всю боль, униженье, страданье,
Как мозг вытекает кровавая масса,
Из черных глазниц, изо рта льется пена,
И место живого заменит пластмасса,
Упала танцовщица вдруг на колено,
Согнулась всем телом от боли ужасной,
И вниз на ковер вдруг низверглась она,
Застелят ей ложе подстилкой прекрасной,
И в гроб поместят, там где ночи без сна.