Я рисовал твои глаза, твои ресницы,
Ты улыбалась мне божественно с холста.
Теперь я мог твоей улыбкой насладиться,
Жаль только были столь безжизненны уста.
Я предавал мечтам черты, увы, немые,
Ты упорхнула птицей в дальние края.
На стенке замерли мои часы, хромые,
Как, впрочем, замерла хромая жизнь моя.
Весенним утром ледоход засеребрится
И возвратится вновь земная колея.
Я собирал тебя крупицу за крупицей,
Лишь на холсте досталась мне любовь твоя.