Я сел за столик у окна.
Побыть хотел один.
Но тут же, около меня,
Возник, вдруг, гражданин.
Чуток подвыпивший на вид,
Да нет, был в меру пьян,
Сказал минуту посидит,
Пока допьёт сто грамм.
Ну, что ж, минута коротка,
Не вправе я мешать.
Кивнул ему главой слегка,
Чтоб место мог занять.
Он сел. Допил свои сто грамм.
И тут же произнёс:
"А можно ли, скажите Вам,
Задать один вопрос?"
Ответа и не стал он ждать,
Задал вопрос прямой:
"На Ваш взгляд, лучше, как сказать:
Труд сделал нас с тобой?
Имею я Вам сообщить,
Нет, друг мой, я не пьян,
Что Дарвин знал, как поощрить:
За труд давал сто грамм.
Своим трудом он доказал,
Что трезв ты или пьян,
Он это точно, твёрдо знал -
Мы все от обезьян.
Труд человека породил
Из них, из обезьян!
Он обезьяну превратил
В меня! А я, вот, пьян!
Что дал мне труд, скажи мужик?
Свободу, деньги, власть?
Мой труд в итоге - просто пшик!
Что языком чесать.
Так что же, зря всю жизнь пахал
Без всяких выходных,
С зарёю по утрам вставал,
Ишачил за двоих?
Нет, друг мой, Дарвин был не прав:
Мы не от обезьян!"
Он, истину в вине познав,
Сидел ни трезв, ни пьян.
"А если прав он - что тогда?",-
Задал и я вопрос.
"Кто? Дарвин? Что Вы - никогда".
Встряхнул копной волос.
"Вон видите, бомжи идут?
Из рода обезьян!
Тех нищих тоже сделал труд?
Плесни-ка мне сто грамм".