Ты так молчалив, Арлекино,
Что звезды стали зевать.
Ушла от тебя Мальвина,
К кому, ты не хочешь знать.
Сидишь у окна и тихо
Бренчишь на гитаре своей.
Отвесил себе фунт лиха
И думаешь, стал сильней.
Вино золотится в чаше
Из чистого серебра.
Ты пьешь из нее все чаще
В попытках дожить до утра.
Твой взгляд, когда-то пронзительный,
Теперь безнадежно потух.
И лишь иногда презрительно
Обводит тех, кто вокруг.
А раньше твоя улыбка
Мгновенно зажечь могла
В холодном девичьем сердце
Веселую песнь костра.
О нет, ты не был одиноким,
Печальным ведь не был ты!
Красивым был и жестоким,
Сердца обрывал, как цветы.
Я помню, как мы гуляли
Среди изумрудных лугов
И песни, смеясь, сочиняли
Из собранных за ночь снов.
Ты был мне и другом и братом,
Но есть кое-что сильней…
Была за тебя я рада,
Хоть знала, что будет больней.
Она пришла, словно ветер,
Что кудри треплет, играя.
Она была, словно солнце,
Что светом своим согревает.
Не смог устоять перед ней ты
И рухнул к ее ногам.
Готов был продать даже душу,
Прильнуть чтоб к ее губам.
Но все исчезает бесследно,
Как зыбкий прозрачный туман.
Теперь ты об этом знаешь.
Теперь ты скучен и пьян.
О, жуткая, хитрая бестия,
С патлами цвета моря,
Верни Арлекино свободу,
Обратно возьми все горе!
Ты так молчалив, Арлекино,
Что мне расхотелось жить.
Увы, вовсе я не Мальвина.
И знаешь, совсем не хочу ею быть.