Я родился... Пошел... Не до жиру!
Быть бы живу! Конвой – вся страна!
Может в Лондоне, в Риме, в Париже,
Человеку слышна тишина?
Человек из Нью-Йорка и Осло,
Человек человечьей страны,
Ты пойми в тишине философской,
Что я вовсе не знал тишины!
Основанье – сплошная разруха,
А сознанье – кругом бытие!
Шелковистая дранная шлюха -
Утешенье и горе мое...
Где же небо высокое, выше?
Как же дышит земля, не понять?
Рядом птицы поют, но не слышно,
Рядом травы шумят, не слыхать!
Я шагаю по краюшку ада,
Хлеб последний, последний глоток!
Кто-то бьет меня сзади прикладом,
Кто-то вырвал из глотки кусок...
Ничего, ничего, дорогие...
Ах, как звезды горят в вышине!
Я родился и вырос в России,
В самой лагерной зоне-стране.
Здесь всегда у нас крайние меры,
Здесь всегда у нас новая власть,
У нас вечно то бунт, то холера,
Покаянья – соборрр-но и всласть!
По огромной шагаю я зоне,
Где мутантов голодных оскал!
Человек, может, в Токио, в Бонне,
Пьет хорошего пива бокал...
Человек из Парижа и Вены,
Человек человечьей страны,
Помогает, хоть нет в душе веры,
Обнищавшим врагам тишины.
Ничего, ничего, дорогие…
Ах, как ярко пылает луна!
Я родился бы снова в России,
Лишь бы только была тишина!
Тишина... Тишина... Тишина...
1992 г.