Когда ты вспомнишь обо мне
в своем квадратном, тихом мире,
в пропахшей книгами квартире,
в пыли страниц, где каждый том
знаком как дом, как тяга к лире
в наутро выпитом кефире
за вдохновением потом,
каким-то летом, в тишине,
в канун моей, но «энной» даты,
ты, жанром эпоса объятый,
черкнешь в блокноте пару строк
про наш мирок. Вполне чревато,
что, избежав шестой палаты,
ты мудро вычертишь итог!
Тогда, на дивном полотне
воспоминаний, достижений,
забытых в спешке дней рождений,
стихов нечитанных и слов
для их основ иль отторжений,
всего того, что поражений
не терпит в памяти как зло,
в углу, где чуточку темней,
возникнет радостное чувство,
что ты постиг азы искусства,
литературы, проще – книг;
но ты постиг в них то безумство,
что вызывает мыслей буйство
для четких записей в дневник…
По их следам о всяком дне
тебя, на краешке дивана,
высокой памяти нирвана
поднимет в небо, как волна!
Мелькнет сомненье, (может, спьяну),
внезапной мыслью – страшной, странной:
«…я помню, но жива ль она?»
и, второпях, позвонишь мне.