Везувий

(Поэма)

 
1. Встреча


Не скоро проснётся Везувий,
Ну а пока на склонах
Разбойники там озоруют.
Каркает громко ворона.
Едет усталый путник,
Конь его машет хвостом.
Навстречу путнику трутни
Вываливаются
из кустов.
Солнце тропу ошпарило
Фонтаном жарких лучей.
Шипит в кустах, будто варево,
На чистых камнях ручей.
Женщина вышла оттуда,
Амфора в тонких руках.
Под белой туникой груди
Стоят, как утесы в горах.
Прошла, не глядя на всадника,
Покачивая бедром.
Нельзя придти с опозданием
На виллу
в хозяйский дом!
Конь на дыбы его взвился
И быстро нагнал незнакомку.
– Дай мне, сестра, напиться!
Всадник сказал негромко.
Покорно она опустила
Наземь тяжёлую ношу.
Поднял её путник с силой,
Капли роняя на кожу.
Он пил
как будто в пустыне
Досталась ему вода.
Напившись, у женщины имя
Спросил, чтоб забыть навсегда.
Взглянув на неё, как на статую,
Подал понятный ей знак...

К утру лишь добрался до Капуи,
Застрявший на вилле Спартак.




2. Амазонки


Тогда не носили фраков,
Заместо трости был меч.
...Посёлки горные Фракии
Велено римлянам жечь!
Не в новость захватчикам войны,
Устала колоть рука.
От трупной тяжёлой вони
Блевали дождём облака.
Узнали горцы неволю,
Свет белый им стал не мил.
У римлян –
упряжкой, воловьей –
Отряд фракийцев служил.
Наёмников доля известна:
За деньги пылить в строю.
Прикажут - затянешь песню,
Прикажут - погибнешь в бою!
Спартак однажды придумал
Выход из этой напасти.
И тёмною ночью
без шума
Фракийцы покинули части.
Пройдя сквозь все буреломы
Этих балканских джунглей,
В местах совсем незнакомых
К реке она повернули.
Осока, как волосы старца,
На плешь берегов ложилась.
Пещеры каменный карцер
Ручья выплескивал жилу.
Фракийцы, скрываясь в чаще,
Узрели такую сцену:
В воде, как бойцы настоящие,
Бродили женщины в шлемах.
И дротиков жалами острыми
Спины мужчин клевали.
Их чёрные длинные косы
По спинам нагим хлестали.
Мужчины камни окрестные
Таскали, царапая пальцы.
И только трико телесное
На этих было страдальцах.
Их грязные маски-лица
Под копьями женщин дичали.
И тут по знаку фракийцы
Вдруг разом все закричали.
Спартак их умело вывел
В тыл прозевавшим врагиням.
Сразу же грозно завыли
Длинные стрелы над ними.
Не к битве привыкшая – к блуду,
Ушла бабья рать восвояси.
Остались в том месте лишь груды
Всяких костей и мяса.
Был такой случай в движении
Спартаковском?
Книги молчат.
Наутро попал в окружение
Славный его отряд.




3. Восстание


Рим не простив измены.
...Солнце вверху – как йод.
Спартак на кровавой
арене
Схватку умело ведёт.
Нужно фракийцу выжить,
Чтоб после отмстить патрициям.
А пока – лишь германцы
рыжие
И негров чёрные лица.
...Безумно толпа ликовала,
Когда оплела его сетка.
Рукою здорового галла
Она была брошена метко.
Спартак потерял равновесие,
Но сердце врага устало...
Потом на воротах повесили
Надсмотрщики
бедного галла.
...Пылало солнце Италии,
Раскалилось почти до бела.
Рабыня с осиной талией
К Спартаку однажды пришла.
Её, как приз, к самым лучшим
На целую ночь впускали.
Бойцов мускулистые ручищи
Тело ее истаскали.
Губы ее исцелованы,
Сисек мешки пустые,
Тонкие руки «закованы»
В браслеты недорогие.
Пусть жёстко камеры ложе
И охранник вверху – как пень...
Женщина под
одёжей
Письма несёт каждый день.
Они в гладиаторской школе
Искры бунта раздули.
И вот уж Спартак – на воле!
...За тропой оборвался Везувий.
Все
подходы обложены
Солдатами.
Не пробиться!
На дело почти безнадежное
Остаётся рабам решиться.
Ночью, как обезьяны,
По гнилым лианам
верёвок
Спустились они и связали
Пикеты римские ловко.




4. Предательство


Разрасталась бунта инерция.
Как таран, он стучался в Рим.
Но теперь о проделках сердца
Мы немного поговорим.
...Гонец Спартаком был послан,
Но враг подослал убийц.
О беде узнал слишком поздно
Предводитель корпуса Крикс.
Как муху, его раздавили
Легионы железные Красса.
До этого Крикс на вилле
С гетерой всю ночь забавлялся.
Запивал поцелуи винами,
В ноздри валах струился пряный.
И багрянец сосков невинный
Щекотал он усами,
пьяный.
Не встречал он нигде подобного
Перламутрового
бедра.
...Ей было весьма неудобно
Раздеваться пред ним до гола.
Но служба всему обяжет.
Исполняла гетера приказ!..
...Сквозь палатку был виден страже
Двух фигур молчаливый экстаз.
Потухала луна поздней ночью,
Кровь рассвета текла на лагерь.
До полудня Крикса морочила
Гетера,
по космам гладя.
Давно с агентом все данные
Отослала шпионка шустрая.
...И тут на рабов
нежданные
Легионы Красса обрушились!




5. Спартак


«О, солнце, закрой мне очи!
О, луна, отрави мне слух!
...Будут теперь наши дочери
Рабов плодить, словно мух.
Подкралась беда неуклюже
В наш грохочущий стан.
Не друзей я теряю – душу
Из-за козней продажных дам!
Вот Крикс,
мой лучший советник,
Навек обручился с полем.
Руки мои - как плети...
Сердце стонет от боли.
Как будто казнили сына,
Как будто опять в плену...
Мне Красс незадаром кинул,
Как собаке кость,
тишину.
Не зря, оставляя виллу,
Удирает в Рим богатей.
Не тягаться палке и вилам
С бастионами
крепостей!
И нам, я знаю, отсюда
За Альпы не скрыться, нет!
Бедные мои люди...
Мы все уйдем на тот свет!
Не осилил Рима Везувий,
Теперь умереть с мечом!
Меч поломают – зубы
Вонзим в собачье плечо
Красса!
Проклятая нация!
Кто ей раздавит хребет?
...А нам не мешало б пробраться
В Сицилию.
Брезжит рассвет...»




6. Награда за предательство


Солнце маревом капает,
Пыль клубится, как дым.
Идут по дороге
из Кипуи
Рабы и колонны в Рим.
Плетутся, таща поклажу,
Сгибая худые плечи.
Их подгоняет стража,
Отставших бичами калеча.
Хрустит под ногами гравий,
Струится по лицам пот.
Что-то своей ораве
Старший надсмотрщик орёт.
Бичи засвистели чаще,
Слух пробежал: – Ведут!..
Навстречу
под солнцем палящим
Шли люди Крикса на суд.
В зловонных язвах и ранах
Тела их нагие были.
Их били солдаты пьяные
И руки несчастным крутили.
Обоз замыкали девицы,
Которых держали на случай...
Мелькали повозок спицы,
Пыль поднималась тучей.
...Была не в диковинку вовсе
Сцена подобная в Риме:
Тело ползло за осью,
Тянулись груди, как вымя,
След оставляя красный...
Гетера уже не дышала.
Три дня назад она Крассу
Беднягу Крикса продала.
И тем себе смерть уготовила,
К чему полководцу соперник?
За ночь центурию воинов
Пропустила гетера, наверно.
Под утро, едва живую,
Её привязали к повозке.
Последним своим поцелуем
Несчастная впилась в доски,
Разбитую
переносицу
В пыли дорожной купая.
...Дернул вояжами возница,
Колёса
загрохотали...




7. Ловушка


Всё туже кольцо правительственных
Войск.
Не уйти никому!
...Гладиатор Ганник витийствует:
Пора, мол, кончать войну!
Его послушали многие,
Спартак не стал их держать.
На все четыре дороги
Уши лучшей доли искать...
Остались самые верные, –
В огонь и воду веди!
Но тысяч двести, наверное,
Римлян у них на пути.
Пробились, прогрызлись, прорвались
Сквозь толщу врагов на юг.
От трупов поля надрывались,
Чернело от них, как от мух.
Но это ещё не последняя
Схватка повстанцев была.
Красс почему-то медлил...
...Заря на востоке плыла.
Захлёбывалось восстание,
Прижатое к побережью.
Убраться рабам из Италии
Не было больше надежды.
Спартак собрал предводителей
Последних своих когорт.
Спартак сказал им: – Вот видите,
Галеры не прибыли в порт
Пиратские.
Обманули...
Жестоко нас провели
Эти морские акулы!
Нe прибыли в порт корабли...
Дело, приятели, гадость!
Мы в лапах у жирного Марка.
Но ночью, забыв усталость,
Должны мы пойти в атаку!
Поймите, прошу вас, братцы, –
За рвом проклятым – простор!
Мы просто обязаны драться,
И выйти отсюда,
Не то...
Рим не любит такие войны,
Где ему не светят пожива.
Он всех на крестах спокойно
Повесит на собственных жилах!
Рим умеет наказывать чернь.
Так припомним же, братья, Везувий,
И стальными руками мечей
За свободу
проголосуем!




8. Расправа


Шла по дороге из Капуи
В Рим
рабыня с дитём.
Везувия туша горбатая
Видна хорошо была днём.
Не скоро вулкан проснётся,
Не скоро Помпеям гибнуть.
...Лилось на землю, солнце,
Как персиковое
повидло.
Пыль набивалась в ноздри,
Но женщина шла и шла.
Весть прослышала грозную
Ока на вилле вчера.
Болтали рабы, что поймали
Фракийца
проклятие римляне.
Схватили и
Эномая,
И ещё тысяч тридцать с ними.
...Стучат топоры
от Капуи
До Рима.
Стучат и стучат.
Кресты вдоль дороги
закапывают
Группы римских солдат.
Идёт по дороге женщина,
Ребёнка комочек при ней.
Смуглые ноги в трещинах,
Волос в пыли до корней.
Несёт, как сокровище, деточку
Она свою
на руках,
Словно майскую веточку
В пушистых белых цветках.
...Верзила в тяжёлом шлеме
Заржал застоялым конем:
– Эх мальчугана мне бы
Такого,
и мамку при нём!
Смеялись солдаты с лопатами,
Глазами её сверля,
Глазами её лапая, –
Днём иначе нельзя!
А та всё шла, не оглядываясь,
Солнцем
обожжена.
И римляне
не догадывались
Чья то была жена!
Чей на руках мальчишка,
У женщины этой скрутился!
Им даже не было слышно
Как сердце её колотилось.
...Кресты частоколом встали,
На каждом – распятый раб,
Женщину криком пугая,
Корчился,
бился,
слаб...
– Будь проклят во веки вечные
Рим!
О, чтоб ты сгорел! –
Голосом
нечеловеческим
Кричал окровавленный негр.
Германец
рыжебородый
Повис, как бельё на верёвке.
Рядом, как баба при родах,
Визжал египтянин неловкий.
Заткнула женщина уши,
Прижала сынишку к груди.
Её несчастного мужа
Всё нет и нет впереди.
Вот,
руки страшно ломая,
Рвётся с креста ибер...
Вдруг женщина
Эномая
Узнала,
взглянувши вверх.
И тот на немой вопрос её,
Вися, как большая плеть,
Ответил тихо и горестно:
– Спартака больше, женщина, нет!




9. Три года спустя


Не скоро очнётся Везувий,
Чтобы смахнуть Помпеи.
...Про смерть – старуху косую –
Гладиаторы в Капуе пели,
Сидя в казармах постылых
Убийц обучающих
школ...
Грязные и
босые,
Чуть ли не каждый – гол.
Прошло весёлее времечко,
Мятежный потух разгул.
Словно с подсолнуха семечки,
Рим повстанцев смахнул.
Сплюнул кресты с распятыми,
Как шелуху, на дорогу,
Из Рима ведущую в Капую.
И буря в стране заглохла!
Кому захочется век свой
Окончить на страшном кресте?
Пускались теперь лишь в бегство,
Но рабство царило везде.
Даже в скалах Везувия
Устроили римляне пост.
...Частенько рабыню босую
Встречали у абрикос.
Кувшин поднимая тяжёлый,
Несла она на плече его.
И вдруг
на тропинке голой
Оступалась, как будто нечаянно.
И,
опрокинув воду,
Лежала
под хохот зевак
На месте том, где три года
Назад
её встретил Спартак!


1983 – 1984 г.