Жили-были мальчик с девочкой. Однажды они заболели и легли в больницу. Из дома они взяли плюшевого медведя и спали вместе с ним голые на одной кровати. Сам медведь был плюшевый и уснуть до конца не мог. Всю ночь ворочался, скрипел пружинами.
Доктор-вампир был ужасно недоволен. Такие вкусные дети и так ужасно воспитаны. Посасывая во время ночного дежурства очередную практикантку в ординаторской, мыслями он всё чаще возвращался к больничной койке, продавленной посередине плюшевым зверем, не дыша, стоял над спящими детьми. Мишка внимательно следил за ним своими глазами-пуговками.
Вампиры все – сумасшедшие маньяки, то есть есть в них эта исследовательская жилка. Стоит им только капельку крови попробовать, так и не успокоятся, пока не выдоят человека досуха. И наш несчастный доктор не был исключением. Ни новоприбывающие больные, ни популярность среди женской части коллектива не могли его успокоить.
Как-то раз он наклонился совсем близко к поскрипывающей кровати и уже открыл было рот, чтобы укусить, как тут же плюшевая лапа легла ему на плечо. Медведь молча прижал его к себе. Напрасно доктор бил белыми крыльями халата – сон, вовсе не похожий на вампирический, тёплый и приятный, сковал его по рукам и ногам; он исчез, только белый халат с красной ручкой в нагрудном кармане остался валяться у кровати. Утром пришла уборщица и, пока никто не видел, забрала халат себе.
Доктора никто искать не стал. Подумали, что он сбежал с одной из практиканток, которых, увы и ах, никто никогда не считает. На самом деле наш доктор оказался плюшевомедведевом сне. Там уже было много таких, как он – вампиры, оборотни, зомби – и все игрушечные. Ведь всё, что делают игрушки, это видят сны о монстрах, которые не могут из этих снов выбраться...
Когда же мальчик окончательно растворился в девочке, зашипев, как аспирин в молоке, даже косточки все до последней потаяли, девочка ушла из больницы, стала жить вдвоём с мишкой и родила ему много красивых игрушечных медвежат.