Где вы, ласковые девы,
где соратники мои
и палачи?
Я закончил свое дело,
так что больше не помогут мне врачи.
Я допел вам свои песни,
я устал в словах и пламени гореть!
Я иду к последней Бездне,
чтоб хоть там -
но, наконец-то,
умереть.
Дробью сердца барабаны
и разорванное тело
на камнях...
Вы наполните стаканы,
опрокинете их смело
за меня.
За все то, что в жизни было
и за то, что до конца не удалось,
и за ту, что заслужила,
но с которой все же мы остались врозь,
за банальность обещаний,
за любовь, что не смогла сгореть дотла,
и за встречи без прощаний,
и за молодость, которая ушла,
за грехи мои, за шрамы,
за единство злых и добрых моих дел...
Я ушел не слишком рано,
я исчез как раз тогда, когда хотел.
Я не верю, что когда-то за чертою
снова где-то встречу вас.
Не согласны? Ладно, спорить здесь не стоит,
жизнь-то, в общем, удалась.
В ней случилось все, что дОлжно,
и, набрав еще немного - про запас,
я, совсем неосторожно,
приближал ножом и пьянством
этот час.
Обожал я, ненавидел -
кто меня за это сможет упрекнуть?
Ведь итог пока не виден,
но зато прекрасно виден
долгий путь.
Если б вы его познали,
то сейчас не отводили бы глаза.
Вместо славы верить стали -
этот принцип я хотел вам доказать.
Кто служил деньгам, кто богу,
кто угодником был дамским,
кто - рабом,
я же шел своей дорогой
и старался жить не маской, а горбом.
Зря срывал аплодисменты,
поражая острым словом наповал -
это все одномоментно.
Не для этого себя я убивал,
нездоровием сердечным
зря терзая ожидание свое...
Ведь любовь-то бесконечна.
Изменялись только образы ее.
Где вы, ласковые девы?
Подойдите!
Много здесь осталось вас.
Нет, теперь не надо гнева.
Не судите, не такой я ловелас...
Я хранил все ваши лица,
столько лет берег все ваши голоса
на исписанных страницах ,
в проведенных в ожидании часах,
в пересушенных бутонах,
в неотправленных конвертах,
в блеске звезд,
в ритме вальса, в нежных стонах,
в похвалах или советах,
в боли слез...
И сейчас я вспоминаю...
Но не ласки, а последние слова.
С ними скорбь бывала раем,
а от муки не седела голова...
Где вы, преданные братья?
Распахните мне обьятья -
я иду.
Да, неспешно и устало...
Нас и так осталось мало
в том бреду.
И, возможно, очень скоро
перейдем все окончательный рубеж,
и наш запах -
кровь и порох -
не коснется ни эстетов,
ни невежд.
Мы не плачем друг по другу,
ведь тоска должна чиста быть и светла,
раз мы вышли все из круга,
что славнее
братства Круглого стола.
Поднимите мои руки -
у меня уже на это нету сил...
Холостые и супруги -
всех вас я давно на жизнь благословил.
И, хотя сейчас в глазах уже темно,
вам спасибо. Ведь я знаю: вы со мной.
Где враги мои? Скажите
подойти к моей постели, наконец...
Вы вошли в мою обитель,
где умру я даже раньше,
чем отец.
Вы со мною рядом были
и стояли за спиной, плечом к плечу.
Может, вы меня любили?..
Расставаться я и с вами не хочу.
Ждут давно меня в могиле,
а в аду готовят угли для огня.
И товарищи забыли,
а враги -
те не оставили меня...
Сердце стынет, мысли гаснут...
Даже боль уже давным давно прошла.
На рассвете станет ясно,
суть моя была темна
или светла?
Тяжело безверья бремя,
Не осталось ни венца мне, ни креста.
Растворилось наше время.
Я иду. Чтобы дождаться всех вас там.