Р.Ю.Н.
Глаза любимой, словно ночь, темны,
и губы бледны, макам не чета.
А грудь смугла, до снега белизны
ей далеко! И если вдруг считать
щетину волосами - такова
её прическа; где румянец щёк?
И лишь бы не зловоньем табака
она дышала, чем-нибудь ещё!
О, слушать речь её не устаю,
хотя приятней уху лютни звук...
Не знаю про богинь, но узнаю
я башмаков любимой громкий стук.
Но, видит небо, мне она нужнее,
чем адресаты приторных сравнений!