Ботинки мои тяжелые
черные в семнадцать дыр
шнурочки белые
смелые мои искания
верования праведные
топтали места ее заповедные
заветные интимные
топтали зло и оскаленно
покрывая ржавчиной
гноем и сукровицей
пылью и застольицем
а жалость-то захлестывала
слезки полосками грим
размазывали
сопли лентами на рукав
наматывала
в голос рыдала орала ругала
бестолковую беспонтовую
королеву мою уродину
вроде и любит меня
да проклинает
вроде и помнит
да забывает
а я стоптала ее вытоптала
моральным своим убожеством