Полно, Россия! Ты наша до пяток,
С недрами, лесом, простором бескрайним.
Даже не верится – этот порядок
Увековечен! И нашим стараньем.
Увековечен и нашим презреньем
К массам, что вечно мешают и плачут,
Просят и клянчат, живут настроеньем
Все отобрать и пропить за удачу.
Мы усмехались березовым ситцам,
Кроя их клетчатой юбкой от Джонса,
Мы под кроватями бредили Ницше,
В грязных сортирах рыдали над Джойсом.
Мы презирали ваших Аксиний,
Мы восхищались Маргарет Тэтчер,
Цвет нам на флаге грезился синий,
Свободный от свастики, чистый, как глетчер.
Наша любовь к Ливерпульской четверке
Сродни была однополому браку,
Если б не ваша железная шторка,
Были б в любовниках Леннона-брата.
«Как ненавидел я русское поле», -
Вот откровенье Андрея из «Смака»
«Зубы, сжимая, пробился в неволе,
Наперекор всем советским собакам»
А в это время, когда поп-машина,
Пел ахинею, что звал он стихами,
Я надрывался, штурмуя вершины,
Сопок, таящих серебряный камень.
Я выдавал на гора антрациты,
Пламя качал из полярного царства,
А, между тем, метастазы элиты,
Перерождали мое государство.
И признаются теперь, не скрываясь,
Даже гордятся – какие герои!
Исподтишка, но мы тоже старались…
Русская мышь… А казалась горою.
Мы книгочеи, ораторы кухни,
Пели под водку стихи Окуджавы,
Как фитофтора – полезные клубни,
Тайно точили основы державы.
Мы золотой миллион от России,
Мы презираем плебеев по духу,
Мы холуи богатейших фамилий,
Вы холуи после нас – и по кругу.
Цепь восстановлена! Время – как раньше!
Все при своих, а кухарка – к ухватам.
Хватит протухшей коммуновской фальши,
Бывший «совок» стать мечтает богатым
В нашей России - все нам на потребу,
Вон и высокодуховные скисли,
Вот тебе, Родина, зрелищ и хлеба,
Ешь, развлекайся… Но только не мысли…