Играла кошка с телом воробья
в засаленном и тусклом коридоре.
(День первый, утро).
Как хорошо, что человек, не птица я,
и не в кошачьих лапах жизнь моя.
Второй день. Море.
Морская гладь застыла за окном,
сгорали звезды в ожидании рассвета.
Играла кошка нерожденным третьим днем -
убийца лета.
Ополоумевшая кошка (может ли
в кошачьем быть рассудке эта сука)
топила день четвертый – корабли
от скуки.
Когда забрезжил на море рассвет -
не удивился горизонт, в дыму распятый,
на тысячи тюремных ржавых клет –
день пятый.
На день шестой обрушился машин,
двигателей, забвения и света –
холодный гул с заоблачных вершин
извне и где-то.
Бежал не оборачиваясь вспять,
ища от дикости и мерзости спасенья
(смешная кошка, удивительная ****ь) –
седьмой день – воскресенье.