XVIII
А той Весной, ах, вижу братцы, -
Продолжил действо то Творец.
Уж встало в зелени убранство,
Надев цветочный ли венец.
Ведь Мир иное зрило Чудо,
Сподволь участвуя ли в нём.
Ведь даже гром вершил там чудо,
А ветер был подмогой в том.
Здесь было место живой твари,
И птице, бойкой ли, какой, –
С утра, омыв блаженно хари,
Неслись на стройку чередой.
Уж ждал их там, сопя, десятник,
Гроза врагов и Друг людей,
Лесов неведомых привратник
Защитник малых всех зверей.
Он драл корьё когтистой лапой
Стволов, что шли потом в жильё, -
Там метку делал, ровно, в лапу,
Что б бобр прогрыз паз вдоль неё.
Но до преж лаги он стелил,
На них стволы ли уложил,
Что б мог в удобстве бобр ваять,
И дятел паз под шип долбать;
Что б Друг закадычный – Человек
Пилил, строгал в удобстве век,
Молитвой действенной своей
И Мыслью острой, словно меч.
Ложились ладно там венцы,
И песню пели всем скворцы,
Порой пускаясь в перепляс,
В котором заяц был горазд,
Но то лишь в тот волшебный миг,
Когда десятник знак давал
Передохнуть в тени чуток,
Воды ль живой испить глоток.
А я же, Время ли пронзив,
Себя в том шибко удивив,
Там в изумленье наблюдал,
Вопрос себе ли задавал:
Как могут малые зверьки –
Енот, барсук траву нести,
Что на лугу им рвал косой
Совместно с мышью полевой.