В огромной чашке чая – семь чаинок.
Одна - туда пришла из Поднебесной
(Китайская здесь зазвучала б песня).
Еще одна чаинка – как барвинок
(Тут должен быть бы танец украинок).
А третия чаинка – из Кувейта
(Там чая не выращивают как-то,
Но в ней Кувейтских фруктов ароматы).
Четвертая чаинка - из Моздока
(Недавно там в бою пал кто-то,
И, чая недопив, грамм по сто водки
Армейские пьют прямо из пилотки).
А пятая чаинка - из Канады
(Я слышал, там сироп кленовый сладок,
И этот вкус я в чае различил,
И этим вкусом горло подлечил).
Чаинка номер шесть - из Мозамбика
(Я не был там, но на стене - оттуда пика,
Которую мне привезли друзья,
С которыми пивал чаи и я).
Я только вот седьмую… проглотил.
Закашлялся – и нету как-то сил
Понять, откуда же чаинка та взялась?
Быть может, вспомню я, перекрестясь,
Что ночью я во сне увидел поле,
А на земле – там выступили соли.
И среди поля куст стоял прекрасный,
И не понятно, как он рос в земле ужасной.
И понял я, что чайный куст мне послан сверху, блин!
С него листочек я сорвал один.
И вот сейчас, когда его я съел,
Мне кажется – я смерть преодолел.
Итак, чаинок - семь. А пальцев – пять.
И тело я свое сложил в кровать.
И от шести чаинок – аромат.
А от седьмой – бессмертия стократ!