слушай, в порядке бреда. в моем блокноте твое – каждое первое имя,
и голова как арбуз – словно вот-вот лопнет от полноты содержания.
ты же сейчас так нервно закуриваешь третью по счету, шагаешь мимо
всего несвершившегося. помятая, теплая, утренняя моя пижама.
и словно бы все как раньше. изрубцевалась кожа, пахнущая печалью.
иммунитет наш слаб, что ж поделать, опять подхватили вирус.
солнце слепит глаза, утро, послать все к черту, опять нечаян,
опять беспокоен левый зрачок, вековечный лирик, уставшим миром
с полпинка заводимый. мой славный офис гудит в сто ульев.
ты идешь по дороге, смоля четвертую, все сверкаешь, и тоже в офис.
мы как будто вместе выходим из дому, будто бы мы заснули
накануне ночью, обнявшись крепко. и всегда я знала – ты в этом профи
создавать иллюзию незыблемого пространства, воздвигнутого уюта –
наша жизнь похожа была на праздник, семейственность и надежность.
и винить-то некого в том, что сейчас мы идем отдельно, но и как будто
вместе, в разные офисы, в разных странах, путь ногой ощупывая осторожно.
слушай, в порядке бреда. ты помнишь, мы были когда-то, ты помнишь – были?
кто-то повыше, и поумней, говорил – вам не выплыть, не спорьте, дети.
а мы выплыли – что же теперь тут скажешь, выплыли, хоть и совсем без крыльев.
мы сегодня такие живые, что глазки слепит, как в утреннем ярком свете,
когда ты выходишь из дому, из другого, со мною почти в обнимку.
и закуриваешь третью по счету, вглядываясь в небесную дымку.
я же смотрю сквозь призму, калейдоскоп этих вечных зданий,
как ты идешь до офиса. из своего мирочка, из своего заданья.
крылья немножко трут, с непривычки, после потери тех, прошлогодних, старых.
ты же идешь до офиса, ты никогда не видишь рядом идущую, тенью, справа –
меня…