когда сам черт велит писать,
не декларируя со сцены,
о том, что преполняет вены
и вытекает на тетрадь,
и за тебя предрешены
сюжеты всех стихотворений,
а твой невыспавшийся гений
не отличает полусны
от полуяви-полулжи,
где все безудержно порочно,
и день давно проглочен ночью
над полем ржи.
попредержи своих коней,
они, поверь, уже устали
топтать на столике журнальном
изнанку дней.