Бой закончен вчера, а дымится земля до сих пор.
- Эй, сюда, медсестричка! Живой я, но мне очень больно!
Я дополз бы и сам, кабы был под рукою топор,
чтобы враз отрубить от ноги почерневшую голень.
Я всю ночь пролежал в изумрудной весенней траве.
Весь продрог до костей в этой мокрой от крови шинели.
И костлявой с косою шаги я считал в голове,
ан, видать, пожалела старуха меня на исходе апреля.
Я прошел всю войну и до боли обидно сейчас
просто кровью истечь, не дойдя до Рейхстага в Берлине.
Столько вынести было на этих солдатских плечах,
чтобы в поле немецком лежать, подорвавшись на мине?!
Мне всего двадцать пять будет в этом победном году.
Жизнь ещё впереди, даже если протезы приладят.
Ты, сестрёнка, меня до санбата.. Я сам не дойду...
Покурить бы.. Кисет отсырел, будь он трижды неладен!
Что-то мутит внутри и уже головы не поднять.
Ну, а ты попытайся, быть может ещё и не поздно?
Удавалось живым мне всегда выходить из огня.
Где же небо? Я вижу лишь чёрные звёзды...