По крайней мере, я тебя нашла,
единственный, подветренная песня.
Выходишь, сдёрнув куртку за обшлаг,
ладонь зонтом заполнив, как эфесом.
Ты будешь жить, не знаю чем ты жил,
наверно тем, что нравится, и прочим.
Едва заметно напряженье жил,
колеблющее воротник сорочки.
Рабочий полдень – пресен и размыт,
рабочий вечер – пористый, отверстый.
Когда же тьмою сливочной зимы
намазан снег, раскатанный как тесто,
на улице здороваемся вскользь.
Не напрягайся, мне твои полслова,
как мертвому дробина. Прервалось
молчание и повторится снова.