Когда последний человек покинет город
и разразится небо звёздами – от горя
(что описать бы мог, пожалуй, только Гойя),
тогда Москва забудет спесь свою и гонор,
и, наплевав на разность наших поколений,
я к Вам приду и обниму Ваши колени…
Когда последний человек забудет Землю,
напившись млечного космического зелья,
и будет праздновать у Веги новоселье,
тогда расплачется Москва дождем весенним,
и, не найдя во взгляде Вашем одобренья,
я к Вам приду и обниму Ваши колени…
Когда последний человек вернётся к Богу
и будет Суд (да что мне в этом проку,
ведь вся любовь осталась за порогом!),
Москва возрадуется – Пушкиным и Блоком.
Пусть это будет самым страшным преступленьем! –
Я к Вам приду и обниму Ваши колени.