Я вышел на перрон, как будто новенький франт,
с иголочки последней одет.
И на ботиночках своих протер платочком рант,
как фару дворником кабриолет.
И, подхватив чемодан, от южных запахов пьян,
вразвалку к выходу с перрона пошел,
и был предчувствий полн, как это море волн,
и было на душе хорошо.
Остановившись у киоска, я купил и закурил сигаретку.
Аромат табака.
Потоки новых и нежданных чувств, как острый стилет,
вонзились в легкие и сжали бока.
Внезапно мир залился красками, всей радугой враз,
заколыхался, как под ветром ковыль,
и слух пронзила многочисленность звуков и фраз,
как будто бы за тысячу миль
я слышал каждый разговор, шуменье трав и лесов,
гудение нагретого дня,
как плещут реки волной, скрипит далекий засов,
в темнице хороня не меня,
как булочник, под нос насвистывая свой
немудреный мотив,
тележку катит по мостовой,
как пес его в трухлявой будке скулит,
во сне подергивая задней ногой.
Я слышал все, и видел,
будто мои глаза
разбились в тысячи хрусталей,
как о пол
порой
слеза,
и, разлетевшись, в себе преломив, как стрелу,
из далека невидимый луч,
вобрали в себя безмятежность полей
с тоской одиноких круч,
и звуки летнего дня, бурля горной рекой,
переполняли меня
выше краев,
и мах крыла бабочки на краешке пня
вдруг превращался в ослепительный рев.
Как будто плотину прорвало, и аромат
пряных степей
замешался в букет с топкой гарью железных дорог,
и усилив её миллионнократ,
примешав к нему запах приезжих людей,
асфальта подсолнечный сок,
закачал в меня порцией эту смесь,
чужестранствований наркотический яд,
превращая пропорции взвешенной взвесь
в персонально оформленный рай.
Или ад…
А когда, наконец, схлынул этот безумный ток,
у ограды, у выхода на перрон,
в неподвижной фигуре,
на фоне пучащейся, как поролон
этой плоти, тряпья и поклажи,
бессмысленной, как песок,
сквозь слезы, под судороги вдохов и хрип
я узнал тебя сразу.
И понял,
что окончательно влип…
_________________
С первого взгляда