Зубов стаял на учительском столе, когда вошла «Швабра».
Он вытянул правую руку вперёд, а левой давил грудь и пел во всё горло «Рыжий остров». Мы катались от хохота. Зубов так плохо пел, что даже я понимала это. «Швабра» стала истошно верещать, а мы продолжали смеяться: «Давай, Зубов, давай!». «Швабра», хлопнув дверью, побежала за директором. Зубов опустив руки, замолчал и непонимающе посмотрел на нас. Он не решался
продолжать. А нас уже несло и ничто не могло остановить. «Пой Зубов, пой!» - орали мы, - «Ты супер! Ты, лучший! Давай, Зубов, на бис, на бис, «Рыжий остров»! Давай, всё классно!» И он снова, и снова пел одну и ту же песню, а мы катались от смеха.
Дверь распахнулась и "Швабра» с «Диреком» влетели, как очумелые, а Зубов всё в той же позе самозабвенно пел «Рыжий остров».
«Прекратите!» - орал «Дирек», - «Зубов, ты отчислен!»
А мы не унимались, нам было весело. Для нас это было, как карнавал. Мы глумились.