О нега юности! У позднего апреля
Жара, как пемза, отверзает поры.
Иду из школы. Девочка...
Ах, девочка моя!
В кофейном или тёмно-синем платье,
В каких-то непосредственных колготках;
Ах, эта странно-русая головка!
Иду из школы... Ах!..
Тянулась тут двудольная аллея,
Меж земляных утоптанных тропин
Посажены кусты стеною были;
И ты сказала: "Вот моё местечко.
Я прячусь здесь," - и прилегла в прогале,
Калачиком свернувшись. Задралась
Слегка недавно стиранная юбка.
Ты влюблена была в другого. Я томился -
Стекали слёзы по моей изнанке,
А ты казалась мне беспечной, вечной
И бесконечной.
Каких-то, как весна прекрасных звуков
Ты поискала в выбоенке ухом;
На скате шеи голубела вена
Под матовой незагорелой кожей.
Там, по другую сторону от нашей
Залёжки сыроватой, за кустами,
Брела ватага школьников. Проворно
Туда перекатилась ты,
Вскочила, грациозно отряхнулась
(Запачкаться ты не боялась вовсе),
О чём-то с ними там поговорила...
Ты зря ждала Его...
Там был он или нет - не всё ль равно?
Ты перешла ко мне, ты веселишься,
Ты вся налита соками... О солнце!
Я уломал тебя пойти к себе домой!
Так было иль не так - не всё ль равно?
С бездомных звёзд обрушивалось лето
В червивый, шевелящийся подзол.
Густой щетиной поднимался злак;
И жимолость, сирень и бузина
Зелёные показывали зубы.
И всё летело к чёрту кувырком!