Светом из-за туч,
Из травы цветком,
Голубь,
Окольцованный не мной,
Летит.
И флейта в голове звучит,
И манит в чей-то предчудесный
Край,
И говорит со мной на языке,
Невиданных существ или зверей.
Скрипела половица под ногой,
И свечи не горели на столе,
И кто-то неопознанный курил,
А кто-то не столь значимый – мечтал,
А может быть о снах,
А может и во сне,
Не я, не ты,
К нему не приходил
Сквозь захламлённый мрак.
И пах приятной чернотою чай,
И кто-то маленький не спал,
А может потому ворчал,
Сверкал,
Начищенный обруч луны,
В стекло окна,
Иль в бездну сиплой тишины.
И тикали в душе виск’и
У нас.
На звук нагрянул пилигрим,
А может не один, не два.
И кто-то растопил камин,
И он же разливал вино,
И стали мы вдруг не одни,
И были мы с тобой без дна,
И стало всё вдруг пополам,
А слова означали лишь шум.
За стеной пробежала дрожь,
За закатом пришёл рассвет.
И из луж выливалась вода,
А в глазах расширялись зрачки.
Почему-то всё стало другим.
И слова означали лишь шум.