Незагорелую, злую меня не ищите на нумерованных полках морга.
Это не смерть и не кома, анабиоз самый банальный,
Летом я съела, кажется, слишком много
солнца. Теперь прячут его от меня в облаках, тайниках подвальных,
чтоб не пресытилась, не отравилась,
чтобы травы из снега сквозь тело моё не вились.
А я всё равно помню, как хрустящий свет пахнет не облаками, улитками,
сама ведь с тех пор точу из пор аромат совершенно так же.
Совершенно тот же точу клинок . С тем же пасмурным насмерть спорю улыбками.
И окнам моим так нравится быть открытыми.
А любви-дурочке я не позволила стать открытками;
она - та самая песня, в которой не место лаже.
Ведь фотографии лета - худший способ помнить о лете.
А солнце, оно будет, оно даже
самых закрытых, оклеенных не устрашится окон.
Пью за упокой зимы. Вы за мой непокой пейте.
Я лечусь от зимы. Я лечу алисово в кроличью норку,
выживаю, вживляясь в уютный кокон
из плюшевых слоников, нежности и Федерико Гарсиа Лорки.