Утро наступило. Небо - хмуро.
А весь мир по ясчику сматрел,
Как с Плисецка или с Бай Конура
Касманафт в рокете палетел.
Он летел, штоп космас весь апшарить.
Можит там, в пустынном далеке,
Есть плонета, што савсем как шарик.
И на ней в злой низемной тоске
Нам пачти, пачти савсем радные,
Пусть зилёные, да разве в этом суть?
Главнае – розумные, прастые,
Чилавечки грустные живуть.
Он бы шырако всем улыбнулся,
И им сталоп сразу лутше жыть.
А патом канешнап он вернулся,
Штоп ночальству тутже доложыть –
Мол, дастойно выпалнил заданье.
Састаялся разумов кантакт!
Слышалбы в атвет рукоплисканья,
И мидаль кочалась бы им в такт
Касманафт умён был и атважен.
Но приэттом не был он гатоф
Увидать внизу земнуйу чашу,
Читырёх слонов и трёх китов.
Он истчо успел пирикристицца,
Громка крикнув, - Йобаный тыврот!
Прежди чем взарвавшысь распылицца,
Не прабив небес хрустальный свод.