День ото дня,
по кругу, на износ,
меня втянуть
пытается в воронку
моё бессилье
перед нею. Альбатрос
витает к буре.
За душой — иконка.
Но я еще могу
держать штурвал,
и в куртке лоцманской
блуждает влажный холод.
«Я правлю балом,
А не мною бал!» -
сей лозунг в голове
гремит как молот!
На маленькой бумажке
карандаш —
координаты
острова надежды.
«Его не существует,
он — мираж» —
сквозь рёв я слышу,
то кричат невежды.
Но и мираж — реальность,
будет так,
как думают они
для них. Иначе
пусть станет для меня,
ведь я мастак
своей судьбы,
вся жизнь — с моей подачи.
Но моя жила
ослабела в пух,
а воля отлетела,
прямо в отпуск.
И если океан
от волн распух,
то им поставила сама
до бури допуск,
расслабившись
на русское «авось»,
на древнюю,
воскреснувшую манну.
Водоворот,
пытаясь сдвинуть ось,
переворачивает мир,
мне Богом данный.
И хлынули
потоки тёмных сил,
незримо спящих
маленьким котёнком
в моей груди.
Зачем же воскресил
Бог Сына.
Образ на иконке
поможет парус
водрузить на грот –
и за штурвал!
В глазах решимость бьется
С волнами,
С кораблем. Водоворот,
поддавшись моей воле,
обогнется.
Пусть у богатых
в золоте корабль,
а за пробоины
винят там капитана,
нанятого
пускаться вдаль
навстречу Эльдорадо.
Эти планы
смоет волной,
их судно любит дно,
а золото
достанется пиратам…
А если нет,
мне будет всё равно —
за честность
полагается расплата.
И с чистой совестью
найду я берег свой,
корабль скромный
отпишу в наследство.
Ведь главное,
что я ещё живой,
ведь Бог дал право
выбирать
пути и средства.
2007