Еще не старость, но уже тоска,
Как в сумерки, но только бесполезней;
Стирается лицо наверняка;
Искать следы, считать свои болезни ...
Когда? За что? И тяжесть тонны вин;
И в чем же, жизнь, была ты так прекрасна?
Как с первым, так с последним из мужчин
Делила ложе, боль, пылала, гасла;
Гореть мечтала - гасла все сильней,
Как лампочка в обшарпанном подъезде;
Ты, жизнь, сбылась для всех своих страстей,
Киваю я себе в зеркальной бездне.
В бесчувственном, безгорестном кивке
Я мамины привычки обретаю,
И прикоснувшись к собственной щеке,
Ее морщинки в зеркале считаю.